Село Правые Ламки, как впрочем и большинство сел росийской глубинки - малая родина интересных, даровитых людей. Многие из них реализовали себя в столице, как, например, поэт Георгий Зайцев. Но самые проникновенные его строки о крае, где “жердинки родной городьбы”, посвященные родным, друзьям, односельчанам. Это стихотворение из его раннего сборника “Жизнь - удача” как нельзя лучше дополняет рассказ об ушедшем из жизни, но не из светлой памяти земляков, Владимире Владимировиче Лукине.
Я не вечен. Когда-нибудь —
знаю!
Остановится сердце-движок,
И залает, меня провожая,
Голосистая псина — Дружок.
А возможно, не пес, а кукушка
По-над лесом уронит: ку-ку!
И заплачет седая старушка,
Изгоняя из сердца тоску.
А, возможно, все будет иначе
Я сгорю в реактивном огне.
И никто никогда не заплачет,
Никогда не вздохнет обо мне.
Что за черная, страшная
доля? —
Память в пламени
века сгорит,
Остановится время на воле,
Рассыпаясь, как метеорит.
Да не скроет ракетною пылью
Век мою путеводную нить!
Чтоб не только пожить
в изобилье,
Чтоб по-русски смогли
схоронить.
Чтобы стала мне
домом могила,
Чтобы травкой она поросла,
Чтобы памяти светлая сила
В светлых душах потомков
жила.
Все мы жизни и солнышка
просим у судьбы.
Только смерть тяжелей,
Если скроет заветную просинь
Черный пепел ракетных
дождей.
Смерть моя —
состоянье бессмертья,
Если в памяти чьей-то взойду
Тем, кем был я
в земной круговерти,
Тем, кем был у людей на виду.
Г. Зайцев.
Тридцатого января на 76 году жизни ушел от нас замечательный человек, бывший директор Праволамской школы Владимир Владимирович Лукин. Вся жизнь его была примером для других, всю жизнь он нес тепло и радость людям. За годы многолетней нашей дружбы Владимир Владимирович стал мне близким и дорогим человеком. Никогда не забудутся трогательные встречи с ним, и горько сознавать, что больше не увижу его по-детски открытую улыбку, вскинутых для объятий рук, глаз, излучающих свет и тепло. Каждый раз от встречи с ним я испытывал огромный душевный подъем, каждая встреча с учителем оставляла глубокий след в моем сознании.
Помню, три года назад Владимир Владимирович лежал в Сосновской районной больнице, я с женой, Аллой Николаевной, навестил его. Видно было, что состояние его неважное, но на вопрос, как здоровье, он коротко ответил: «Да вот лечат, чувствую уже лучше». И все. Он как будто бы забыл, отошел от этой темы, и мы заговорили о жизни. Он стал рассказывать о своей педагогической деятельности, о коллегах, которые работали с ним, когда он был директором школы. Рассказывал с шутками, мы много смеялись. Со стороны и подумать нельзя было, что человек серьезно болен. Это он умел: не зацикливаться на болезни.
Позднее его жена, Екатерина Федоровна, подтвердила мою правоту. Вот что она писала мне: «Владимир Владимирович не раз был в шаге от смерти, но не падал духом, вот с кого надо брать пример».
Он любил жизнь. А главное, не ленился жить. Даже будучи тяжело больным, никогда бы не сказал словами Обломова: «Трогает жизнь, нет от нее покоя, лег бы и заснул… навсегда». Владимир Владимирович не сидел с узелком на вокзале и не ждал свой последний поезд. Горько все-таки, что этот поезд пришел не по расписанию, а ведь на жизнь были еще планы. Не удалось, например, отметить золотую свадьбу в наступившем году…
В августе 2010-го была последняя моя встреча с учителем, я тогда знал, что день у него расписан по часам. Помимо лечения, он делал постоянные физические упражнения по определенной методике, уставал, но не сдавался. Предварительно позвонив, я договорился о встрече с ним и его супругой в удобное для них время. В тот вечер мы говорили о разном, тогда я и подумать не мог, что вижу Владимира Владимировича в последний раз.
Я никогда не видел в его глазах уныния и грусти, думаю, он не потерпел бы жалости к себе. Когда-то писателя Андрея Платонова пожалели во время сталинской опалы, мол, как ему плохо живется, на что тот ответил: «Но разве в этом дело, что трудно жить…, гораздо хуже было бы просто не родиться, не увидеть этот прекрасный мир… вот это была бы действительно трагедия».
Каждый, наверное, задавал себе вопрос, для чего ты пришел на эту землю, для какой цели? Что касается Владимира Владимировича, то его жизнь состоялась, он нашел свое место, определился как личность.
Его мягкая, неторопливая речь располагала к себе слушателя, внушала к нему доверие. Иногда думаю, что с его глубокими познаниями в области медицины он стал бы неплохим врачом. Хорошо разбирался в лекарственных растениях, считал, что лучше лечиться местными травами, которые произрастают там, где родился и вырос человек. Как-то я принес и показал Владимиру Владимировичу ставшее уже редкостью для наших мест растение. Оно стало исчезать, как только перестали гонять на пастбище скотину. Помню с детства, овцы, которых в каждом дворе было по десятку, приходили с пастбища сплошь усеянные колючками. Увидев в моих руках колючую веточку, Владимир Владимирович безошибочно определил, что это дурнишник обыкновенный. Он стал рассказывать о нем, а я с интересом слушал учителя и впервые узнал не только название этого растения, но и то, что оно ядовито, но содержит большое количество йода, а в старину дурнишником лечили щитовидную железу. Не став врачом, Владимир Владимирович выбрал профессию учителя по призванию, от чего жизнь его наполнилась радостью и высшим смыслом. И рядом с ним всегда была верная спутница жизни – его жена, Екатерина Федоровна. Пифагор говорил: «Избери себе друга, ты не можешь быть счастлив один, счастье дело двоих», и свое счастье Владимир Владимирович нашел в Екатерине Федоровне. Через долгие годы они пронесли свои чувства, бережно хранили их, одинаково были внимательны друг к другу.
Жизнь можно прожить по-разному. Владимир Владимирович прожил ее ярко. Можно сказать уверенно, что его жизненный путь не завершился с физической смертью.
Светлый образ Владимира Владимировича Лукина будет вечно жить в сердцах многочисленных его учеников, в сердцах его друзей и близких, навсегда останется в памяти всех жителей села Правые Ламки.
