«1. Фронтовики, родившиеся в 1922, 1923, 1924 годах, во время Великой Отечественной войны погибли на 97 процентов. С каждой сотни осталось в живых где-то три человека. Я, несмотря на два ранения, на участие в Сталинградской битве, в Курской битве и в битве на Днепре, остался в живых.
2. Меня в возрасте 55 лет в звании ст. лейтенанта сняли с воинского учета.
3. В феврале мне исполняется 90 лет».
Поняла, что эти факты не случайны. Такие люди очень нужны нашей Родине.
24 февраля 1924 года в Моршанске появился на свет мальчик – Виктор Чернов. Он был третьим ребенком, самым младшим. В семье еще росли брат Анатолий и сестра Нина.
Мама была домохозяйка, а отец – техник-строитель. Жили в тяжелые голодные времена, переезжали с квартиры на квартиру. В 1932 и 1933 годах был сильный голод.
«Помню, однажды седьмой день не евший ничего, совсем обессилевший лежал на полу. Маме удалось раздобыть хлебушка и накормить нас. Я ожил. Тогда женщины, и моя мама в их числе, брали из дома вещи и ехали с ними по селам. Там они обменивали их на хлебушек.
У отца были золотые зубные коронки. Он их вынул и обменял на муку и сахар. Работал тогда папа в Узбекистане, участвовал в строительстве Туркестано-Сибирской магистрали. Оттуда иногда он присылал нам гостинцы – белые сухари».
К началу 40-х годов жизнь немного наладилась. Школу №3 Виктор закончил с отличием. На то время в Моршанске работал рабфак – рабочий факультет. Главной задачей этого факультета была подготовка молодежи для поступления в институт.
«На рабфаке была стипендия - 65 руб., а если школу закончил с отличием – то повышенная. После рабфака, уже в начале войны, я передал документы в Куйбышевский сельскохозяйственный институт. Почему именно туда? А жили плохо, впроголодь, а тут ближе к хлебу (ветеран улыбается). Здесь я проучился один год, а со второго курса, в августе 1942-го, меня призвали в армию.
Лето, я готовился к последнему экзамену на рабфаке. Прибегает мать и говорит мне, что началась война. А я еще ей отвечаю, мол, не верь, слухи-то эти ходят давно. Но сомнения тут же развеялись, когда о нападении Германии на СССР объявили по радио. Спустя некоторое время мобилизованные люди колоннами шли прямо мимо нашего дома. Мобилизовывали тогда с 22 лет, а чуть позже – с 19 лет. А фактически начали брать уже 18-летних ребят. Меня призвали в армию 12 августа 1942 года».
18-летнего Виктора отправляют в г. Куйбышев на курсы радиотелеграфистов, а после курсов - в г. Серафимович в распоряжение командующего Юго-Западным фронтом Н.Ф. Ватутина.
«Из Серафимовича наш путь лежал на правый берег Дона, в район станицы Клетская. Здесь меня определили телефонистом в 51-ю гвардейскую стрелковую дивизию (командир Н.Т. Таварткиладзе).
Дали мне телефонный аппарат, катушку, винтовку и патроны. Команда - «Вперед!». Я ползком. Подбегает ко мне сержант, ругается, мол, бегом нужно, а не ползком! «Вот так, смотри…». Не успев пробежать несколько метров вперед, он был застрелен немцами. А я, не слушая его совета, дополз до места и устранил поломку. Это был мой первый бой и горький опыт.
Однажды услышали мы выстрелы на противоположной стороне реки. Там еще деревушка была небольшая. А выстрелы делали и из немецкого оружия, и из нашего (мы по звуку отличали). Наших ребят нужно выручать. Комбат дал команду спуститься на лед (на то время к концу ноября вода замерзла). Мы стали переходить речку по льду, а нас со всех сторон «накрыли» немцы. Комбат дал команду отойти на исходную. Только подошли к выступу от реки (а он около 1,5 м высотой), и на моих глазах комбат был смертельно ранен в голову. А в бою командиров мы должны вытаскивать. Подтащили мы комбата к выступу реки и пытаемся подняться наверх, на берег, но немцы не дают – убивают тут же.
Помню, без сил лежу на спине и луна яркая-яркая от снега отражается и все вокруг видно, как днем. По небу тучка плывет. Еще несколько минут, и она закроет яркую луну, подумал я. Тогда темно будет и немцы не разглядят нас с того берега. Так оно и стало. Забрался я на бугор и давай сматывать телефонный провод да отходить туда, откуда пришли. Тогда один я остался в живых.
Добравшись до наших, нашел я котелок на поле для каши. Накормили меня кашей и дали водки (в гвардейских частях зимой полагалось по 150 граммов водки). «Пей, пей!»… А я алкоголь не употреблял никогда. Наелся я каши, запил водкой. А куда же дальше идти? Смотрю - блиндаж (постоянное или временное подземное сооружение для защиты от пулемётного, артиллерийского, миномётного огня). Там печурочка горит, тепло. Наверху блиндажа труба железная, а около нее снег стаял. Я забрался на крышу этого блиндажа, свернулся калачиком и заснул как убитый. Во сне даже не заметил, как прогорела моя шинель. Старшина заменил мне ее на новую.
Ветра и морозов мы не боялись, так как одеты были очень тепло: теплое белье, ватные брюки и ватная телогрейка, шинель, меховые шапка и рукавицы.
Нас было несколько телефонистов, и дежурили мы постоянно. Спали в окопчиках или воронках от снарядов. Чтобы было теплее, на землю настилали сухой травы, накрывались сверху шинелью. Надышишь там и спишь.
19 ноября 1942 года, несмотря на непогоду и сильный снегопад, Юго-Западный фронт начал наступление против 3-й румынской армии. При поддержке танков впереди шла пехота 21-й армии. Наш полк двинулся с плацдарма на правом берегу реки Дон у станицы Клетская. После упорных боев были прорваны позиции румын и в наступление пошли 5-я танковая армия, механизированные корпуса и кавалерия. Одновременно выступил Донской фронт под командованием генерала К.К. Рокоссовского. Удары советских частей были направлены на город Калач-на-Дону. На следующий день перешел в наступление Сталинградский фронт под командованием генерала А.И. Еременко.
23 ноября 1942 года кольцо окружения замкнулось у поселка Советский. Донской фронт остался укреплять завоеванные позиции и сжимать в кольцо врага.
Нам давали по круглому котелку, чтобы в нем кашу греть. И этот котелок мы привязывали за пояс, чтобы не потерять. А когда во время боя ползешь по земле, он, как черпачек, столько грязи, снега и льда соберет и еще двигаться мешает! Надоел он мне, я его долой – жив буду, котелок найду.
Привозили хлеб, белый… (Ветеран на мгновение замолк и улыбнулся). ...Белый от снега, замерзший ледяной кусок. Своими саперными лопатками мы откалывали по кусочку и грели, кто как мог.
Ужин приезжал как только стемнеет. Кормили один раз – вечером. Мы по телефону всегда спрашивали, когда кухня приедет, а нам в ответ: «Ждите, едет!». Кто-то из ребят услышит, мол, колеса «гремят». Здесь радости-то было! (Улыбается).
Вот привозят нам кашу. А что за каша? Пшеница, непроваренная, совершенно без соли, горькая. Все дело в том, что рядом с кухней была речушка, но повар оттуда воды не брал – там кровь сплошная. Брал с поля снег и растапливал его. А вместе со снегом попадалась и полынь горькая. Поэтому и каша была горькая. Кроме каши, давали и суп-пюре гороховый.
Как бы страшно это ни звучало, но найти убитую лошадь было за радость. Мы отрезали по кусочку и в котелках варили. Только за это сильно ругали.
Чтобы разогреть ужин, нужно было постараться. Все же замерзшее вокруг, да еще и под снегом. Мы приспособились так: набирали щепочек от пеньков и сваленных телефонных столбов. Так и спасались.
Были и шутки, хоть смерть кругом ходила. Устали до смерти, замерзли, а кто-то из ребят вслух мечтает: «Сейчас бы кваску кисленького». Эх, на него с кулаками налетают – и так голодно и холодно, а ты о квасе мечтаешь!». Или кто-то заснет, а к нему другой подходит и шепотом: «Вань, вставай, поешь горячих блинков»… Тут точно дело до драки. Вот такие будни были у нас.
Наша 51-я гвардейская стрелковая дивизия двигалась по направлению на Мамаев курган. Мы держали направление на левый скат Мамаева кургана. В том месте шли тяжелые бои. 13-я гвардейская стрелковая дивизия под командованием генерал-майора А.И. Родимцева прибыла на помощь, и мы отодвинули немцев от Мамаева кургана. 10 января 1943 года было генеральное наступление по всему кольцу. 15 января меня ранило. Ранение было в правую руку. Сильно оглушило, крупный осколок попал в голову. Было осложнение на левый глаз. 1,5 месяца пролечился в госпитале (сейчас левый глаз у ветерана совсем не видит).
После лечения меня направили в 817-й автобат (отдельный автомобильный транспортный батальон) шофером. Нас снабдили автомобилями. Мне дали «ЗиС- 5». Когда началась подготовка к Курской битве, мы подвозили вооружение тем частям, которые готовились к ней. Вскоре началась битва на Курской дуге. Я принимал в ней участие. Мы действовали со стороны Белгорода. Остатки немецкого сопротивления полностью были подавлены лишь к 30 августа.
Меня назначили комсоргом роты, дали ручной пулемет Дегтярева. 23 ноября 1943 года на Кировоградском направлении я был тяжело ранен. Миной мне оторвало мизинец на ноге, перебило сухожилие. Я потерял много крови. Я завязал ногу как мог, взял винтовку и, опираясь на нее, пытался идти. Спустя некоторое время открываю глаза, а вокруг тихо и слышен разговор: «Вот еще один». Думают ведь, что я мертвый. Изо всех сил я попытался пошевелиться, чтобы заметили. Мне помогли добраться до ближайшего медицинского пункта. Помню только, как поставил свою винтовку в угол и рухнул на пол. Пролечился тогда около полугода на севере, на станции Опарино. После этого ранения был признан нестроевым и направлен шофером перевозить хлеб и зерно из колхозов Свердловской области.
Демобилизовался уже в 1946 году. Получил сначала агрономическое образование, а затем окончил факультет механизации и электрификации сельского хозяйства в Тимирязевской сельскохозяйственной академии».
С Надеждой Григорьевной - будущей супругой Виктор Николаевич познакомился в Тульской области, когда его направили туда работать.
«Очень она мне понравилась, и внешне, и душой. Так и забрал я ее с собой в Моршанск. Народились у нас ребятишки – сын Николай и две дочки-двойняшки Ирина и Галина».
Позднее В.Н. Чернов работал преподавателем в училище механизации сельского хозяйства, был начальником сельскохозяйственной инспекции нашего района и 17 лет преподавал электротехнику в строительном колледже.
Сложная жизнь, сложный путь у Виктора Николаевича и других представителей его поколения. Голодное детство, суровая юность. Но они выстояли, не отдали врагу Родину. Спасибо вам, ветераны!
Крепкого здоровья Вам, Виктор Николаевич, семейного тепла, благополучия и всего самого доброго!
