И если есть в жизни людей такое духовное достояние,которое они любят больше себя
и которое стоит защищать хотя бы
ценою мучений и смерти, и если этому достоянию
грозит опасность от нападения насильников,
то как же не отозваться им доброю волею и готовностью на призыв к защите от нападения?
И.Ильин «Духовный смысл войны»
В конце октября в музее книги и библиотечной культуры при библиотеке № 1 имени К.В.Плехановой состоялась необыкновенная встреча. Отличалась она необычностью темы, которая касалась подвига священства в военной истории России, а основой использованного материала стали книги Плехановской коллекции, хранителем которой и является библиотека-музей. Руководителем и ведущей этого православного проекта стала Татьяна Опритова - талантливый исследователь литературного наследия и неутомимый пропагандист книги. В Год истории обращение к подобному малоисследованному и во многом забытому материалу очень знаменательно, поскольку касается эта работа ряда наших земляков и величайшей ценности - культуры собственного народа.
Заявленная тема встречи привлекла внимание своей значимостью. В музейном зале собрались иностранные студенты, учёные, будущие журналисты со своими педагогами, постоянные читатели. В библиотеке в преддверии такого события были развёрнуты выставки пейзажей Центральной России художника Николая Насонова и экспозиция редких книг и документов XIX-XX веков «О доблести, о подвигах, о славе…». Как и полагается, доброе дело предварил своим выступлением и обращением благочинный Тамбовского района протоиерей Владимир Кленин.
Великая сила веры
Нельзя постичь военную историю Государства Российского без осознания духовной составляющей и вклада Русской Православной Церкви в победу русской армии. Есть сведения, что первые ряды русского воинства составляли воины-аскеты из монахов, облачённые в чёрное одеяние с изображением креста. Они шли в бой без доспехов, бесстрашно принимая на себя первый удар, собственным примером показывая русичам, что сила веры и воли сильнее меча и коней, если цена этой победы - торжество справедливости. Свидетельство тому - слова Святителя Филарета Московского: «Бог любит добродушный мир, и Бог же благословляет праведную брань. Ибо с тех пор как есть на земле немирные люди, мира нельзя иметь без помощи военной... Война - священное дело для тех, которые принимают её по необходимости - в защиту правды, веры, Отечества».
Велико было влияние священника в войсках, но и велика мера ответственности, особенно в военное время. В бою место полкового священника должно было быть на передовом перевязочном пункте, где раненые нуждались в духовной поддержке. Поэтому от священника требовалось ещё умение перевязать рану, остановить кровотечение. В их обязанности входило захоронение всех погибших. Военные священники учили свою паству христианской жизни в армейских условиях, являя при этом личные примеры преодоления трудностей, объясняли, что такое подвиг во имя Отчизны. Стараниями священников в полках и на кораблях создавались приходы-общины, клиросные хоры.
Эти правила православной армейской жизни во многом складывались стихийно. Лишь при Петре I впервые были назначены для каждой части войск особые полковые священники и флотские иеромонахи. Военный устав 1716 г. и Устав морской службы 1720 г. уже описывают обязанности духовенства в случае военных действий. Но можно ли прописать точные рекомендации на ратное дело, когда жизнь и смерть идут рука об руку, когда всё решают секунды, и исход боя зависит от последнего усилия воли.
Воин с крестом
Солдаты Александра Суворова не раз удивляли мир своими победами. Сам А.В.Суворов упоминает в рапорте о взятии Измаила о мужестве священника Полоцкого полка Трофима Куцинского. Отец Трофим уже бывал в военных походах.
Во время штурма крепости Измаил один из батальонов Полоцкого полка потерял своего командира, солдаты пришли в замешательство. И вдруг вперёд выходит священник, высоко поднимает крест с изображением Спасителя и, призвав милость Божию, бросается на сабли турок. Солдаты, поражённые таким мужеством, идут за ним и штыками добывают победу.
Суворов отписал князю Г.А.Потёмкину о подвиге священника. Главнокомандующий направил представление в Петербург, в котором просил матушку императрицу Екатерину II «о пожаловании <...> креста на шею» полковому пастырю.
Речь шла о награждении офицерским орденом святого Георгия, но Екатерина II не решилась нарушить статут. О священниках в нём не говорилось ни слова. Тем не менее, Екатерина II не оставила без награды отца Трофима и пожаловала ему наперсный крест, осыпанный бриллиантами, на Георгиевской ленте. Отец Трофим был возведён в сан протоиерея и пожалован пенсиями: единовременной в 500 рублей и пожизненной в 300 рублей.
Подвиг отца Трофима - первое дошедшее до нас в документах свидетельство беспримерного мужества, твёрдости духа священнослужителей. Он же стал первым священником, получившим золотой крест на Георгиевской ленте. Эта боевая награда явилась не только очень почётной, но и редкой.
Трофим Куцинский сменил много мест службы. Он прожил последующие годы в сплошных невзгодах и мытарствах. Во время царствования императора Павла был впутан в кляузное дело, лишён креста, пенсии, места и остался без средств. Измученный нищетой и болезнями, Трофим Куцинский навсегда простился с Россией. Военный историк Пантелеймон Симанский рассказал в 1902 году об отце Трофиме в журнале «Исторический вестник». Так о превратностях его судьбы стало известно широкому читательскому кругу лишь в самом конце XIX века, спустя более сотни лет после штурма Измаила.
Священники-офицеры
Указом императора Павла I от 4 апреля 1800 года в войсках была окончательно утверждена должность обер-полевого священника. В 1801 году при императоре Александре I была создана особая войсковая семинария, которая готовила военных пастырей.
Стоит заметить, что награды в России давались только в соответствии с чинами. Полковые священники приравнивались по чину к армейским капитанам, поэтому обычно они получали ордена святой Анны 3-й и 2-й степеней и святого Владимира 4-й степени. Благочинные дивизий, корпусов и армий могли рассчитывать и на св. Владимира 3-й степени. На кресты этих орденов, полученные за отличия в боях, добавлялись скрещенные мечи. Военные священники могли поощряться и специальными духовными наградами: за боевые отличия их производили в протоиереи, представляли к скуфье и камилавке, награждали тремя видами золотых наперсных крестов - на Георгиевской ленте, из Кабинета Его Императорского Величества и от Священного Синода. Случаи награждения орденом святого Георгия военных священников были единичными и только за беспримерные личные подвиги.
Первым орден святого Георгия еще в 1812 году получил священник 19-го Егерского пехотного полка Василий Васильковский. На начальном этапе войны полк выдержал тяжелый бой под Витебском. Командир дивизии генерал П.Г.Лихачёв после этого боя отмечал, что отец Василий по искреннему усердию постоянно находился в «жарком огне, поощряя и воодушевляя сражающихся». В бою он был ранен, а от смерти духовного пастыря спас наперсный крест, принявший на себя удар пули. Затем было Бородино и кровопролитное сражение под Малоярославцем. Командующий корпусом генерал Д.С. Дохтуров доносил М.И.Кутузову, что священник Егерского полка отец Василий «всё время находился с крестом в руках впереди полка и своими наставлениями и примером мужества поощрял воинов крепко стоять за Веру, Царя и Отечество и мужественно поражать врагов, причём сам был ранен в голову». Заслуги духовного пастыря были отмечены орденом святого Георгия 4-й степени. Свой жизненный путь отец Василий закончил во Франции в 1813 году: он скончался от ран, полученных во время заграничного похода.
Действуя в боевых порядках, священники подвергались тем же опасностям, что и солдаты. В бою под Малоярославцем принял смерть как воин полковой священник 6-го Егерского полка Иванов. На теле героя было 19 штыковых ран.
В то время, когда неприятель всё ближе подходил к Москве, в храмах звучали проповеди, призывающие народ к партизанскому сопротивлению. При этом священники не только призывали, но и организовывали отпор захватчикам в тылу наполеоновских войск. Так, дьячок Пятницкой церкви города Рославля Савва Крастелев, горя любовью к Отечеству, создал ополчение. Ведь Священный Синод разрешил нижним чинам церковнослужителей и семинаристам брать в руки оружие для защиты Отечества. Ополченцы наказывали мародёров, брали в плен неприятеля. Но однажды, преследуя французов, Савва Крастелев погиб. О его партизанской деятельности стало известно из письма матери, направленного императору Александру I и опубликованного в журнале «Исторический вестник» за 1902 год - год 90-летия Отечественной войны 1812-го.
Долг превыше всего
Уже после изгнания наполеоновской армии из России Александру I стало известно о подвиге священника Кавалергардского полка Михаила Гратинского. Участник Бородинского сражения отец Михаил не успел покинуть Москву при отступлении русской армии. Оставшись в столице, он проводил богослужения и проповеди почти каждый день в уцелевших московских церквах, призывая к беспощадной войне с поработителями. Так, даже в окружении врагов полковой священник продолжал выполнять свой пастырский долг. Император наградил отца Михаила золотым наперсным крестом на Георгиевской ленте и назначил его своим духовником.
Немало ярких примеров пасторского служения военных священников дала Крымская война 1853-1856 годов. В марте 1855 года в ходе ожесточённых боёв за Севастополь отряд генерала Степана Хрулева предпринял дерзкую ночную вылазку. Когда французы стали одолевать, в передовой цепи появился священник 45-го флотского экипажа иеромонах Иоанникий Савинов, или Аника, как с любовью его называли матросы. Среди боя раздалось пение тропаря «Спаси, Господи, люди твоя и благослови достояние твое, победы благоверному Императору нашему на супротивные даруя...» Это отец Иоанникий в епитрахили, с крестом в руке, торжественно воспевал спасительную молитву. Вдохновлённые божественной песнью солдаты в стремительном порыве захватили три вражеские траншеи. Когда иеромонах занимался ранеными, пуля оторвала нижнюю часть креста и контузила отважного священника, но он не оставил поля боя. Смертельные раны Аника получил, когда отряд сражался уже в рукопашную: епитрахиль и ряса были пробиты вражескими штыками. Отца Иоанникия наградили орденом св. Георгия 4-й степени. Узнав о его геройской гибели, граф Дмитрий Шереметьев даровал вольную матери и всем родственникам иеромонаха.
Известен случай, когда священник Пётр Софронский Витебского Егерского полка, казармы которого располагались в губернском Тамбове, во время нахождения с полковой походной церковью в Севастопольском гарнизоне, самоотверженно напутствовал раненых и умирающих, будучи уже контуженным. За свои подвиги отец Пётр был награждён, кроме креста на Георгиевской ленте, ещё орденом святой Анны 3-й степени с мечами, годовым окладом жалованья и серебряной медалью за защиту Севастополя.
Немало военных пастырей сложили свои головы при обороне Севастополя, напутствуя умирающих, погребая убитых, при совершении богослужений на бастионах и в лазаретах, при оказании помощи раненым. Из двухсот военных священников - участников Крымской войны - двое были награждены офицерским орденом святого великомученика Георгия Победоносца IV степени, 58 - золотым крестом на Георгиевской ленте, 5 - золотым наперсным крестом из кабинета Его Императорского Величества, 29 - золотым наперсным крестом от Святейшего Синода, столько же - орденами святого Владимира III и IV степеней.
«Глаголом жечь сердца людей»
Военные пастыри были верны доблестным традициям армейского духовенства и в последующих военных кампаниях. Так, в Русско-Турецкую войну 1877-1878 гг. за мужество получили ордена святой Анны 3-й степени с мечами священник 122-го Тамбовского полка отец Николай Беневоленский и отец Алексей Покровский, окормлявший 123-й Козловский пехотный полк. Эти войсковые соединения и их священники отличились также в Русско-японскую войну
В середине мая 1904 года отбыл на Дальний Восток из Харькова стоявший там долго на квартирах 122-й Тамбовский пехотный полк. Незадолго перед походом в эту часть был назначен священник отец Александр Любомудров, человек необыкновенной энергии и воли. Перед выступлением на фронт он обратился с проповедью к бригаде, состоявшей из Тамбовского, 123-го Козловского и 121-го Пензенского пехотных полков. Вдохновенное слово пастыря произвело потрясающее впечатление на воинов. Говорил он его на площади, зажигая своей готовностью идти и побеждать. Вспоминали, что это было нечто исключительное, казалось даже, что этому человеку можно дать вместо креста в руки меч, и он будет первый из первых в бою. И когда он горячо призывал войска к самопожертвованию, все загорелись от его слов, а один солдат не выдержал и закричал из строя: «Постараемся, батюшка!»
Через два месяца тамбовцы уже участвовали в первом сражении на Юшулинском перевале и выдержали геройский бой с противником, в четыре раза превосходящим своими силами. В течение 16 часов полк оставался на позициях, не уступил ни пяди земли. Весь бой в первых рядах находился с полком отец Александр Любомудров, получивший несколько ранений и скончавшийся от ран. Даже гибель пастыря являла собой образец мужества и стойкости, взывала к подвигу. О храбрости наших земляков сообщается в 14-м выпуске «Истории русской армии и флота» за 1912 год.
Ордена святого Георгия достоин…
В 1904 году на Дальний Восток отправился также 139-й Моршанский пехотный полк, священником которого в то время был отец Платон Светлов. Жители Егорьевска, где полк был расквартирован, в напутствие подарили икону-складень святого великомученика Георгия Победоносца. На боковых створках складня изображены святитель Николай Чудотворец и св. мученица Александра, покровители царствующих Николая II и Александры Фёдоровны. Святыня укрепляла дух воинов, полк блестяще себя показал в Русско-Японскую войну. На сохранившемся фото запечатлены Георгиевские кавалеры 139-го Моршанского пехотного полка.
В документах той поры нет даже малейшего упоминания о малодушии священнослужителей на сопках Маньчжурии, в Порт-Артуре и Цусимском сражении. «Чудом храбрости, спокойствия и мужества» называли подвиг отца Стефана Щербаковского, совершённый им в апреле 1904 года под Тюренченом, на южном участке границы между Кореей и Китаем. Батальоны 11-го Восточно-Сибирского стрелкового полка находились в центре боя. Японцы открыли сильный артиллерийский огонь и стали обходить наш левый фланг. Солдаты под звуки полкового марша и гимна «Боже, Царя храни» бросались в штыки, но японцы не принимали штыкового удара. Тогда отец Стефан благословил бойцов и пошёл впереди Боевого Знамени с поднятым в руке крестом. Неустрашимый пастырь был дважды ранен и вскоре потерял сознание.
Подвиг священника Стефана Щербаковского стал известен всей стране. Командующий армией генерал Куропаткин представил его к офицерскому Георгиевскому кресту. Так 29-летний отец Стефан стал первым священником, награждённым орденом святого Георгия в Русско-Японскую войну и всего лишь пятым пастырем за всю историю этого ордена. Награда была тем более значима, если учесть, что к награждению в армии представлялись только священники старше 30-ти лет. А впереди у отца Стефана - новые бои, новые награды: ордена Святого Владимира 4-й и Святой Анны 2-й степеней с мечами и Золотой Крест на Георгиевской ленте из кабинета Его Величества.
На полях Маньчжурии отличился и 214-й Мокшанский пехотный полк, в котором капельмейстером служил Илья Шатров, чья служба впоследствии долгие годы была связана с Тамбовом. В нашем городе закончились также дни его жизни. В одном из кровопролитных боёв погиб почти весь полк. Из 4000 человек личного состава в живых осталось 700, из 300 музыкантов военного оркестра - только семь. Позже Шатров напишет грустный вальс «Мокшанский полк на сопках Маньчжурии».
В самом начале русско-японской войны самоотверженным героем проявил себя священник крейсера «Варяг» иеромонах Михаил Руднев. Девятого февраля 1904 года крейсер «Варяг» и канонерка «Кореец» вышли против шести крейсеров и восьми миноносцев японцев в корейском порту Чемульпо. В неравном бою «Варяг» нанёс несколько тяжёлых повреждений японским крейсерам и потопил один миноносец. Но и ему самому, сильно повреждённому, пришлось вернуться в порт. Чтобы не допустить захвата безоружных кораблей, канонерскую лодку «Кореец» решено было взорвать, а на «Варяге» открыли кингстоны.
Один из матросов вспоминал, что накануне сражения отец Михаил читал вечернюю проповедь, которая произвела большое впечатление на всю команду: «Не впадая в фальшь, достаточно считать мерзостью войну наступательную, ничем не вызванную, кроме тщеславия и корысти. Но война оборонительная, как право необходимой обороны, не противна была нравственному сознанию ни таких мудрецов, как Сократ, ни таких святых, как преподобный Сергий. И закон, и Церковь признают это право бескорыстным.... И потому эта война может считаться святой и благословенной». Утром перед началом боя иеромонах Михаил благословил команду иконой Александра Невского, а во время боя напутствовал умирающих, оказывал помощь раненым и воодушевлял сражавшихся.
Награждение офицеров и членов команды прошло в Петербурге. Многие получили Георгиевские кресты 4-й степени, корабельный священник Михаил Руднев был награждён золотым наперсным крестом на Георгиевской ленте. По возвращении на родину отец Михаил служил в морской Богоявленской церкви и пользовался огромным авторитетом. Умер в 1906 году в возрасте 43 лет в морском госпитале Кронштадта.
Полковые батюшки
Сохранилось много воспоминаний о мужестве полковых священников в годы Первой мировой войны. В 1914 г. 9-й Казанский драгунский полк пошёл в атаку на австрийцев. Раздался приказ командира, но полк не тронулся с места. Тут выехал вперёд на своей лошадке скромный полковой священник отец Василий Шпичек и с криком: «За мной, ребята!» понёсся вперёд. За ним бросилось несколько офицеров, а там и весь полк. От такого напора противник бежал. Отец Василий был награждён орденом Святого Георгия.
На том же австрийском фронте 7-й Финляндский стрелковый полк готовился к наступлению. Перед его началом следовало разрушить проволочные заграждения на позициях противника. Несколько попыток закончились большими потерями. Тогда вызвался организовать вылазку полковой священник отец Сергий Соколовский. Духовный пастырь повёл смельчаков под покровом ночи к логову врага. Заграждения были уничтожены, и полк провёл успешную атаку. Этот подвиг отца Сергия был отмечен орденом. Впоследствии полк сражался на французском фронте, и французы, которых трудно удивить военной доблестью, прозвали отца Сергия «легендарным священником».
Старец-иеромонах Евтихий (Тулупов) в переломный момент боя с крестом в руках возглавил атаку русских солдат и сам погиб в том же бою. Генерал Алексей Алексеевич Брусилов, один из замечательных наших полководцев, вспоминая о неудачах русской армии в 1915 году, писал: «В тех жутких контратаках среди солдатских гимнастёрок мелькали чёрные фигуры - полковые батюшки, подоткнув рясы, в грубых сапогах шли с воинами, ободряя робких простым евангельским словом и поведением... Они навсегда остались там, на полях Галиции, не разлучившись с паствой».
Безупречное служение
Делил с солдатами все трудности армейской жизни священник 139-го Моршанского полка отец Сергий Кротков. Сегодня отец Сергий прославлен Церковью в лике новомучеников и исповедников Российских. С его именем связана история спасения в Галиции чудом уцелевшей иконы Божией Матери. Это случилось в Карпатах в июне 1915 года. В селе Соколе после тяжёлых боёв остался разрушенным православный храм, в котором сохранился образ Богоматери. Икона была помещена на перевязочном пункте, перед ней отец Сергий совершал молебны. Затем решено было отправить икону, названную Галицкой, в город Егорьевск Рязанской губернии, на место постоянного пребывания полка. В полковой Казанской церкви и поместили святыню, которая пребывала там до закрытия храма в советское время. Судьба иконы не известна до сих пор. За безупречное пастырское служение во время военных действий отец Сергий Кротков был награждён орденом Святой Анны III степени, Георгиевским крестом и возведён в сан протоиерея. Он оставался с полком вплоть до его расформирования в 1917 г. Служил в Воронежской, затем в Московской губерниях. В 1938 г. за отказ прекратить служение был репрессирован и расстрелян, погребён в безвестной могиле на полигоне Бутово под Москвой.
Поражает своей верностью долгу и пастырскому служению история восьмидесятилетнего иеромонаха Антония. В октябре 1914 года в Чёрном море немецкий крейсер атаковал минный заградитель «Прут». Командир российского корабля принял решение открыть кингстоны. Видя, что «Прут», не спуская Андреевского флага, начал погружаться, а личный состав садится в шлюпки, капитан немецкого крейсера приказал открыть артиллерийский огонь. С отходящих шлюпок матросы видели, что на верхней палубе среди огня и дыма стоит в полном облачении с поднятым крестом корабельный священник. Отец Антоний не покинул родной корабль, а предпочёл с ним погибнуть, до последней минуты жизни благословляя свою паству.
По неполным данным, в годы Первой мировой войны военные священники были удостоены 14 орденов Святого Георгия 4-й степени, около 900 пастырей отмечены орденами Святого Владимира и Святой Анны с мечами различных степеней, а также 227 священнослужителей получили золотые наперсные кресты на Георгиевской ленте.
Чтобы не оскудела ревность и щедрость верующих…
В России все награждённые орденами назывались кавалерами, это правило не распространялось лишь на священнослужителей. При этом все льготы, положенные награждённым, священники получали в полном объёме, включая производство в потомственные дворяне. А для удостоенных георгиевских наград было сделано значимое исключение.
Возвращаясь к более близким нам страницам военной истории, необходимо знать о вкладе священства в Великую Победу во Второй мировой: медики, спасавшие жизни солдат, - митрополит Рижский Леонид, митрополит Сурожский Антоний, Святитель Лука (Войно-Ясенецкий); подполковник медицинской службы монах Псково-Печерской Лавры Феофилакт (Белянин). На фронтах сражались архиепископ Калининский Алексий, Харьковский Леонид, Омский Венедикт; архимандрит Псково-Печерский Алипий (Воронов); участник Сталинградской битвы архимандрит Троице-Сергиевский Кирилл (Павлов); кавалер трёх орденов Славы диакон Борис (Крамаренко) и многие другие, незаслуженно забытые последующими поколениями.
Стойкость и мужество русских воинов всегда освящены защитой Веры и Отечества. Но «заставить» солдата любить Родину или подняться в атаку под огнём противника одним приказом командира нельзя. Человек должен быть подобающим образом воспитан и обучен. Священнослужители молитвами и Божиим словом укрепляли дух и веру солдат. Полковые священники в русской армии и на флоте во все времена сами становились примером блистательного исполнения своего долга. Преданность вере, царю и Отечеству были основой жизненных принципов пастырей.
Патриарх Московский и Всея Руси Алексий I за военно-патриотическое служение в 1941 - 1945 годах награждён четырьмя орденами Трудового Красного Знамени и многочисленными медалями, в том числе медалью «За оборону Ленинграда». Незадолго до окончания войны он произнёс слова, звучащие в наше время как обращение к будущим поколениям: «Дай Бог, чтобы на будущее время не оскудела ревность и щедрость русских православных верующих людей и чтобы это посильное участие наше в деле стояния за Родину и за её честь и свободу привлекли благословение Божие на великий подвиг».
Выражаем признательность Татьяне Опритовой за предоставленные для публикации уникальные материалы книг Плехановской коллекции.
