Как-то посетив старинное сампурское село в период для него, прямо скажем, критический, мы впали в документально оправданный минор. Скрывать нечего: жизнь местных человече тогда, после мучительно затяжного распада «градообразующего» сельхозкооператива, вырисовывалась весьма туманная. Десятки людей, еще верящих в светлое коллективное завтра, практически в одночасье стали безработными. В мастерской при желании гайки покрутить еще было можно, но в зарплатном вопросе наметилась внушительная брешь…
По дороге разочарований
Текино… Село самобытное и зрелое, со своей историей и традициями. Знавало оно и ремесленный рассвет, и военное лихолетье. В период сплошной коллективизации бурлила на полях и фермах его весьма активная жизнь. Возникшие в процессе работы неурядицы сначала считали временными и, похоже, заметили лишь тогда, когда «болезнь» прошла точку невозврата.
Сельхозкооператив, названный именем преобразователя природы Мичурина, погибал мучительно медленно и, в конце концов, покинул этот мир, оставив до последнего верных ему текинцев, как пушкинскую старуху, у разбитого корыта.
Проблемы хозяйственные неизбежно бумерангом шарахнули по селу: оно вышло на курс самовыживания, чреватый оттоком самых крепких и мастеровитых, плюсовой градацией старения, бражничества и самогоноварения, постепенным увяданием стержневых корней и банальными водопроводными проблемами.
Мы бы сказали неправду, если бы заявили сейчас, что за «Мичурина» не бились. Для района потеря любой накатанной коллективной колеи очень болезненна и чревата серьезными социальными и экономическими «синяками».
К сожалению, опасность местечкового дефолта жители Текино, видимо, прочувствовали в числе последних. Ни судорожная, хотя и правильная, смена руководства, ни банковская поддержка в конечном итоге не спасли лодку кооператива от опрокидывания. Пузыри, булькнувшие напоследок, неизбежно подняли вопрос: «Как жить дальше?» Вроде двадцать первый век на дворе, а ни перспектив, ни работы, ни, стыдно сказать, воды централизованной в пределах омываемого Цною села уже не осталось.
…После автомобильно-деловой суеты райцентра тишина в Текино показалась инопланетной. Стрекотнет ли кузнечик, хлопотливая птица скажет что-то нездешнему возмутителю спокойствия – все «гремит» в знойном летнем воздухе, будто усиленное аппаратурой.
Вроде не городские мы жители, не запрессованы бетоном и асфальтом, а потянуло по-мальчишески плюхнуться в ароматное луговое разнотравье, конструируя из пролетающих облаков одному тебе видимые картины.
Что ни говори, хорошо летом в черноземной деревне! Так удивительно покойно, что не то что говорить - думать о делах и проблемах не хочется. Ох, как не хочется, а надо. Ибо и дел и, к сожалению, проблем в российской глубинке хватает. Может, и есть где-то из этого неписаного правила исключения, но Текино им точно не стало.
Так мы и жили…
Неслышно прокатившись по новому дорожному полотну, проложенному синхронно со строительством мемориала Памяти землякам, не вернувшимся с полей сражений Великой Отечественной войны, авто «районки» по привычке затормозил у здания, некогда солидно именуемого правлением СХПК имени Мичурина.
Увы, чуда не произошло. Провалившийся порог, взломанная дверь, разбросанные по полу документы, тоскующие по людям столы – все красноречиво говорило о том, что коллективный «пациент» здесь больше не живет.
Мехцех, в котором, казалось бы, совсем недавно мы разговаривали с взволнованными угрозой хозяйственного краха мужиками, так же встретил безмолвием. Лишь спрятавшийся в тени тракторной тележки бык окинул гостей томным от жары взглядом и равнодушно отвернулся в сторону.
При ближайшем рассмотрении оказалось, что животин крупнорогатого типа в Текино превеликое множество. Крупные и еще не отвыкшие от материнского молока, они лучше всяких слов рассказали нам о жизни их хозяев, вынужденных латать семейные экономические бреши за счет личного подворья.
Закрепил эту мысль комбайн, ходко накручивающий круг за кругом по личным наделам, оставляя позади себя ровные овсяные ряды. Начало июля, жара… На селе самый разгар сенокоса.
Довольно долго контакта с текинцами не получалось по простой причине отсутствия таковых. Информационный вакуум развеялся лишь у крытого тока, где чуткое корреспондентское ухо уловило признаки жизни. Памятуя о банкротстве местного сельхозгиганта, спросили почти по сказочному: «А чье же теперь это все?» И услышали в ответ: «Братьев Игнатушиных».
Именно на этих фермеров, коренных жителей Текино, ставших де-факто правопреемниками кооператива, и легли все заботы как о селе, так и о людях его населяющих. Без преувеличения скажем: с момента «мичуринского» развала ответ на шекспировское «быть или не быть?» давать приходится им.
- Да все нормально у нас! – оптимистично начинает беседу водитель фермерского КамАЗа Сергей Горюнов. – Спасибо мужикам (это про Игнатушиных), без них нам по-настоящему пришлось бы туго. А так работаем, зарплату получаем. Огороды нам и распашут, и посеют, паевое зерно прямо ко двору подвозят, дороги зимой чистят…
Минус шесть
Очередной «островок» скопления людей образовался у сельского почтамта, заменяющего многим и магазин, и клуб. В ожидании машины с товаром пенсионер Иван Тимофеевич делится своими проблемами. Пенсия у него маловата. Хотя в эпоху строительства коммунизма поработал гражданин страны Советов Беляев предостаточно. Строил химкомбинат на Алтае, поднимал стены цехов в Сургуте и других городах огромной страны. Вот только беда, нет уже тех организаций – нет и справок о зарплате.
Впрочем, пенсионеры в Текино считаются чуть ли не Рокфеллерами. Как-никак купюры приносят регулярно да еще время от времени делают надбавку. Молодежи сложнее…
Собственно, молодых в Текино год от года становится все меньше. Во всей школе, как раньше в одном классе, - человек тридцать. Характеризуя демографическую ситуацию, нам сказали кратко: «Минус шесть за две недели».
Да, это горько и, к сожалению, характерно для нашей глубинки, заметно поредевшей и постаревшей. Представить то, что ожидало бы село, не будь фермерского плеча, можно, но страшно. Достаточно упомянуть о водопроводной проблеме, именно здесь принявшей самый ярко выраженный характер.
Кто-то, возможно, не поверит, но это факт: в селе сегодня нет централизованного водоснабжения. Всяк вынужден решать проблему добывания влаги в частном порядке. И обходится этот «порядок» людям более чем в тридцать тысяч рублей, надобных для бурения скважин и установки соответствующей аппаратуры.
Лишь на территории промзоны КФХ Игнатушина сохранился оплот цивилизации в виде водонапорной башни, вода из которой используется на технические нужды. Красивый, полный рыбы пруд, как оказалось, для земляков возродили из пепла тоже эти фермеры.
Хорошо это, конечно, когда вставшие на ноги люди не отгораживаются от общественных проблем высоким забором равнодушия, но… Что будет, если их экономика вдруг даст трещину?
