"Культурное" наследие с лешими и русалками

«За то, что они по­ста­нов­ле­ний Мо­их не ис­пол­ня­ли и за­по­ве­ди Мои от­вер­г­ли, и на­ру­ша­ли суб­бо­ты Мои, и гла­за их об­ра­ща­лись к идо­лам от­цов их». (Иез. 20:24.)

ОДНИМ из важ­ных про­яв­ле­ний ду­хов­но-нрав­ст­вен­ной куль­ту­ры че­ло­ве­ка яв­ля­ет­ся лю­бовь к род­но­му краю. Куль­ту­ра Рос­сии со­зи­да­лась людь­ми, ко­то­рые лю­би­ли своё Оте­че­ст­во, и яв­ля­ет­ся от­ра­же­ни­ем ду­хов­ной жиз­ни её на­ро­да.
Очень от­рад­но, что в на­ше не­про­стое вре­мя идёт вос­ста­нов­ле­ние ис­то­ри­че­с­ко­го на­сле­дия, ко­то­рое, не­со­мнен­но, сы­г­ра­ет по­ло­жи­тель­ную роль в вос­пи­та­нии мо­ло­дё­жи. В ча­ст­но­с­ти, хо­чет­ся ска­зать о до­ста­точ­но не­о­рди­нар­ном про­ек­те «Сла­вян­ский двор», ини­ци­а­то­ры ко­то­ро­го ду­ма­ют, что про­ве­де­ние сла­вян­ско­го пра­зд­ни­ка на тер­ри­то­рии Ека­те­ри­нин­ско­го ден­д­ро­ло­ги­че­с­ко­го пар­ка при­вле­чёт в Ни­ки­фо­ров­ский рай­он ту­ри­с­тов, а, сле­до­ва­тель­но, и де­неж­ные сред­ст­ва в ме­ст­ный бю­д­жет. За­мет­ка о дан­ном про­ек­те, опуб­ли­ко­ван­ная в №31 рай­он­ной га­зе­ты «Зна­мя» от 3 ав­гу­с­та, вы­зва­ла не­од­но­знач­ную ре­ак­цию. И вот по­че­му.
В ос­но­ву пра­зд­ни­ка, ко­то­рый бу­дет про­хо­дить в им­про­ви­зи­ро­ван­ном име­нии по­ме­щи­ка Аб­ра­ма Уша­ко­ва, по сло­вам её ав­то­ра, за­ло­же­но «куль­тур­ное» на­сле­дие на­ших пред­ков – ста­рин­ные об­ря­ды с ле­ши­ми, ру­сал­ка­ми и ри­ту­аль­ны­ми ко­ст­ра­ми. Не­со­мнен­но, это на­ше ис­то­ри­че­с­кое на­сле­дие, толь­ко не куль­тур­ное, а язы­че­с­кое, и вме­с­те с де­неж­ны­ми ин­ве­с­ти­ци­я­ми ру­ко­во­ди­те­ли про­ек­та очень ри­с­ку­ют при­влечь и не­чи­с­тую си­лу, про­ще го­во­ря, бе­сов.
На­сколь­ко мне из­ве­ст­но, парк в се­ле Ека­те­ри­ни­но был за­ло­жен А.А. Уша­ко­вым во вто­рой по­ло­ви­не XIX ве­ка, в эпо­ху, ког­да хри­с­ти­ан­ст­во на Свя­той Ру­си су­ще­ст­во­ва­ло уже не од­но сто­ле­тие, а от язы­че­ст­ва не ос­та­лось и сле­да. По­ла­га­ясь на ис­то­ри­че­с­кие фак­ты, поз­во­лю се­бе на­пом­нить о том, что рус­ское пра­во­сла­вие ухо­дит сво­и­ми кор­ня­ми в Х век, во вре­ме­на жития свя­той рав­но­апо­с­толь­ной кня­ги­ни Оль­ги – пер­вой рус­ской кня­ги­ни-хри­с­ти­ан­ки, мно­го по­тру­див­шей­ся для про­све­ще­ния Ру­си.
Как сви­де­тель­ст­ву­ет ле­то­пись, ле­том 959 го­да от­пра­ви­лась Оль­га в гре­че­с­кую зем­лю и при­шла к Царь­гра­ду (Кон­стан­ти­но­по­лю), где цар­ст­во­вал тог­да це­сарь Кон­стан­тин, сын Льва. Царь, по­ра­жён­ный кра­со­той Оль­ги и её ра­зу­мом, ска­зал ей: «До­стой­на ты цар­ст­во­вать с на­ми в сто­ли­це на­шей». Она же, по­няв смысл ска­зан­но­го, воз­ра­зи­ла ему: «Я — языч­ни­ца. Ес­ли хо­чешь кре­с­тить ме­ня, то кре­с­ти ме­ня сам, ина­че — не кре­щусь». Царь и па­т­ри­арх кре­с­ти­ли её.
По­сле кре­ще­ния Кон­стан­тин вновь на­пом­нил Оль­ге о за­му­же­ст­ве. В от­вет на его пред­ло­же­ние она от­ве­ти­ла: «Как же ты хо­чешь взять ме­ня в жё­ны, ес­ли сам кре­с­тил и на­звал до­че­рью. У хри­с­ти­ан не раз­ре­ша­ет­ся это. Ты сам зна­ешь». И ска­зал царь: «Пе­ре­хи­т­ри­ла ты ме­ня, Оль­га». И, дав ей мно­го­чис­лен­ные да­ры, зо­ло­то и се­ре­б­ро, и со­су­ды раз­лич­ные, он от­пу­с­тил её, на­звав сво­ей до­че­рью.
Оль­га же, со­брав­шись до­мой, при­шла к па­т­ри­ар­ху и по­про­си­ла у не­го бла­го­сло­ве­ния на воз­вра­ще­ние. Она ска­за­ла ему: «Лю­ди мои — языч­ни­ки, и сын мой то­же: да со­хра­нит ме­ня Бог от вся­ко­го зла». И от­ве­тил па­т­ри­арх: «Ча­до вер­ное! В Хри­с­та ты кре­с­ти­лась, и в Хри­с­та об­ле­клась, и Хри­с­тос со­хра­нит те­бя, как со­хра­нил Ено­ха в древ­ней­шие вре­ме­на, а за­тем Ноя в ков­че­ге, Ав­ра­а­ма от Ави­ме­ле­ха, Ло­та от со­дом­лян, Мо­и­сея от фа­ра­о­на, Да­ви­да от Са­у­ла, трёх от­ро­ков от пе­чи, Да­ни­и­ла от зве­рей, — так и те­бя из­ба­вит от дья­во­ла и от се­тей его». Ска­зав это, па­т­ри­арх бла­го­сло­вил её.
Оль­га на­ме­ре­ва­лась об­ра­тить в хри­с­ти­ан­ст­во и сво­е­го сы­на Свя­то­сла­ва. Но сын пре­не­брёг этим. Од­на­ко ес­ли кто со­би­рал­ся кре­с­тить­ся, Свя­то­слав не пре­пят­ст­во­вал это­му, хо­тя и на­сме­хал­ся над ним.
Впос­лед­ст­вии Вла­ди­мир, внук Оль­ги, кня­жив­ший в Ки­е­ве, ви­дя не­спо­соб­ность язы­че­с­ких ве­ро­ва­ний объ­е­ди­нить раз­роз­нен­ные пле­ме­на и кня­же­ст­ва, ре­шил при­нять од­ну из ос­нов­ных мо­но­те­и­с­ти­че­с­ких ре­ли­гий.
В 986 го­ду он имел встре­чу с бол­гар­ски­ми му­суль­ма­на­ми. По­том при­шли к не­му нем­цы из Ри­ма и ска­за­ли: «При­шли мы, по­слан­ные па­пой», при­хо­ди­ли к не­му и ха­зар­ские ев­реи. Вла­ди­мир спра­ши­вал их всех: «Ка­ков ваш за­кон?» Но ус­лы­шан­ные от­ве­ты не удов­ле­тво­ри­ли его. От гре­ков при­шёл к Вла­ди­ми­ру фи­ло­соф, ко­то­рый бе­се­до­вал с ним не­сколь­ко дней, из­ло­жив суть Свя­щен­но­го Пи­са­ния. Гре­че­с­кий фи­ло­соф поч­ти убе­дил Вла­ди­ми­ра при­нять хри­с­ти­ан­ст­во, ска­зав ему: «Ес­ли хо­чешь быть с пра­вед­ни­ка­ми, то кре­с­тись». Но Вла­ди­мир ре­шил не то­ро­пить­ся.
В 987 го­ду, по­со­ве­то­вав­шись с бо­я­ра­ми, по­слал он де­сять са­мых ра­зум­ных му­жей в стра­ны, из ко­то­рых при­хо­ди­ли к не­му мис­си­о­не­ры, уз­нать, чья ве­ра луч­ше.
Ког­да они вер­ну­лись на­зад, Вла­ди­мир вновь со­звал бо­яр и об­ра­тил­ся к по­слам со сло­ва­ми: «Го­во­ри­те». Те со­об­щи­ли, что у бол­гар служ­ба по­ка­за­лась им очень уны­лой, у нем­цев – ве­ли­чия ма­ло, а об­ря­дов мно­го и лишь гре­че­с­кая ве­ра про­из­ве­ла на рус­ских по­слов силь­ное впе­чат­ле­ние. «И при­шли мы к гре­кам. И вве­ли нас ту­да, где слу­жат они Бо­гу сво­е­му, и не зна­ли — на не­бе или на зем­ле мы: ибо нет на зем­ле та­ко­го зре­ли­ща и кра­со­ты та­кой. И не зна­ем, как и рас­ска­зать об этом. Зна­ем мы толь­ко, что пре­бы­ва­ет там Бог с людь­ми, и служ­ба их луч­ше, чем во всех дру­гих стра­нах. Не мо­жем за­быть кра­со­ты той, ибо каж­дый, ес­ли вку­сит слад­ко­го, не возь­мёт по­том горь­ко­го. Так и мы не мо­жем уже ос­та­вать­ся преж­ни­ми», - ска­за­ли они. Бо­я­ре от­ве­ти­ли на это: «Ес­ли бы иной был за­кон гре­че­с­кий, то не при­ня­ла бы его баб­ка твоя Оль­га, ко­то­рая бы­ла му­д­рей­шею из всех лю­дей».
При­шло ле­то 988 го­да. И по­шёл Вла­ди­мир с вой­ском на Кор­сунь (Хер­со­нес), и по­сле дол­гой оса­ды по пре­да­тель­ст­ву жи­те­ля го­ро­да Ана­с­та­са взял его. За­тем на­пи­сал гре­че­с­ким им­пе­ра­то­рам Ва­си­лию и Кон­стан­ти­ну: «Взял уже ваш слав­ный го­род. Слы­шал же, что име­е­те се­с­т­ру де­ви­цу. Ес­ли не от­да­ди­те её за ме­ня за­муж, с Царь­гра­дом бу­дет то же, что и с Хер­со­не­сом». Те от­ве­ти­ли: «Не при­ста­ло хри­с­ти­а­нам вы­да­вать за языч­ни­ков. Ес­ли кре­с­тишь­ся, то и её по­лу­чишь, и цар­ст­во не­бес­ное об­ре­тёшь, и с на­ми еди­но­ве­рен бу­дешь. Ес­ли же не сде­ла­ешь это­го, то не от­да­дим се­с­т­ру за те­бя».
Ус­лы­шав это, ска­зал князь Вла­ди­мир гре­че­с­ким по­слан­ни­кам: «Ска­жи­те ца­рям ва­шим так: я кре­щусь, преж­де ис­пы­тал за­кон ваш и лю­ба мне ве­ра ва­ша и бо­го­слу­же­ние, о ко­то­ром рас­ска­за­ли мне по­слан­ные на­ми му­жи». Ца­ри Ви­зан­тий­ские уго­во­ри­ли се­с­т­ру свою Ан­ну и пе­ре­да­ли ему со­об­ще­ние: «Кре­с­тись, и тог­да по­ш­лём се­с­т­ру свою те­бе». Вла­ди­мир от­ве­тил: «При­ди­те с се­с­т­рой ва­шей и тог­да кре­с­ти­те ме­ня». Как сви­де­тель­ст­ву­ют до­шед­шие до нас пре­да­ния, Вла­ди­мир за­бо­лел в то вре­мя гла­за­ми. Ца­ре­вна Ан­на по­со­ве­то­ва­ла ему по­то­ро­пить­ся с кре­ще­ни­ем. И в ав­гу­с­те 988 го­да князь Вла­ди­мир кре­с­тил­ся. Как толь­ко епи­с­коп воз­ло­жил на не­го ру­ку, тот про­зрел и вос­клик­нул: «Те­перь уз­нал я ис­тин­но­го Бо­га!» Мно­гие из дру­жи­ны его, ви­дя это, так­же кре­с­ти­лись. По­сле кре­ще­ния Вла­ди­мир же­нил­ся на Ан­не, а го­род Хер­со­нес вер­нул гре­кам.
Воз­вра­тив­шись в Ки­ев, ве­ли­кий князь Вла­ди­мир ок­ре­с­тил де­тей сво­их и всех при­бли­жён­ных, а идо­лов ве­лел унич­то­жить. За­тем от­дал при­ка­за­ние на­ро­ду явить­ся к ре­ке. «Ес­ли не при­дёт кто за­в­т­ра на ре­ку — будь то бо­га­тый или бед­ный; или ни­щий, или раб, — бу­дет мне враг», - за­явил князь. На сле­ду­ю­щий день на Дне­п­ре со­бра­лось мно­же­ст­во на­ро­ду, и все кре­с­ти­лись. В чи­с­тых во­дах осу­ще­ст­ви­лось та­ин­ст­вен­ное пре­об­ра­же­ние рус­ской ду­ши, ду­хов­ное рож­де­ние на­ро­да, при­зван­но­го к не­ви­дан­ным в ис­то­рии по­дви­гам хри­с­ти­ан­ско­го слу­же­ния Бо­гу и че­ло­ве­че­ст­ву.
Лю­ди, кре­с­тив­шись, ра­зо­шлись по до­мам. Вла­ди­мир же, гля­дя на них, вос­клик­нул: «Хри­с­тос Бог, со­тво­рив­ший не­бо и зем­лю! Взгля­ни на но­вых лю­дей этих, и дай им, Гос­по­ди, по­знать Те­бя, Ис­тин­но­го Бо­га, как по­зна­ли Те­бя хри­с­ти­ан­ские стра­ны… Ут­вер­ди в них пра­виль­ную и не­у­клон­ную ве­ру. И мне по­мо­ги, Гос­по­ди». И при­ка­зал ста­вить церк­ви на ме­с­те быв­ших мест язы­че­с­ко­го по­кло­не­ния. Так сви­де­тель­ст­ву­ет пре­да­ние.
А к XIX ве­ку куль­ту­ра Ру­си бы­ла вся про­ни­за­на хри­с­ти­ан­ски­ми обы­ча­я­ми и об­ря­да­ми: че­ло­век при­хо­дил в мир с мо­лит­вой и ухо­дил из не­го с ней. Мо­жет и тем, кто взял­ся за столь бла­гое де­ло, как вос­ста­нов­ле­ние Ека­те­ри­нин­ско­го ден­д­ро­ло­ги­че­с­ко­го пар­ка, нуж­но по­бли­же по­зна­ко­мить­ся с ду­хов­но­с­тью рус­ско­го на­ро­да. Стерж­нем этой ду­хов­но­с­ти на про­тя­же­нии де­ся­ти ве­ков яв­ля­ет­ся пра­во­слав­ное хри­с­ти­ан­ст­во. Имен­но оно все­гда иг­ра­ло ве­ду­щую роль в ис­то­рии рус­ской куль­ту­ры и го­су­дар­ст­вен­но­с­ти.