Лента новостей
Статья18 августа 2015, 07:31

По всем отметкам, на любую высоту...

В редакцию нашей газеты пришло письмо. Коллектив бывшего ОКСа химического завода обращался к журналистам с просьбой: "Пожалуйста, напишите о трудовой деятельности Л.И.Волковой, которая осуществляла авторский надзор по капитальному строительству, всю жизнь отдала своему любимому делу". Эти строки и стали причиной моего визита к Людмиле Ильиничне…

Караганда – Уварово

Мы сидим с ней на диване в большой комнате. Прежде чем приступить к разговору, я оглядываюсь вокруг:

– Хорошая у вас квартира…

Хозяйка улыбается:

– Сколько мне пришлось побегать, чтобы её получить! Ходила по инстанциям, а мне говорили: ты не наша, не химзаводская…

– Как? Вы же на заводе работали…

– На заводе, но в штате не состояла. Давайте по порядку всё расскажу.

На свет Людмила появилась в Подмосковье в 1940 году. Но в первый класс пошла уже в Уварове: мама и папа решили вернуться на свою родину. Получив аттестат зрелости, девушка отправилась в Караганду:

– Сначала я думала стать юристом, но один старший товарищ отсоветовал. Сказал: "Будешь в каждом человеке потенциального преступника видеть. Это очень трудно". Поверила ему. Он сам юрист, знает, что говорит. Захотела стать металлургом. Это уж меня друг сбил: такая интересная профессия! А девчонок на соответствующий факультет принимал только Карагандинский политехнический институт. Туда и отправилась.

Потом был Алмаатинский завод тяжёлого машиностроения, где Людмила работала в конструкторском отделе. Вышла замуж, вместе с супругом Анатолием Ефимовичем приехала в Уварово:

– Было это в 1969 году. На прежнем месте жительства с жильём трудно, на родине мужа – в Белгородской области – тоже. А здесь квартиры давали. Приехала я как-то к родителям, пошла на химический завод. Просила, чтобы мне вызов сделали и на работу приняли. Просьбу мою удовлетворили охотно: руки были нужны, и головы тоже. Приняли нас на предприятие. Анатолия – механиком: цех аммофоса тогда пускали, там он и трудился. Позже в конструкторский отдел перешёл. А я сразу конструктором стала, да проработала всего полтора года.

О кислоте и царге

Нет, Людмила не покинула уже полюбившийся ей завод, но в штатном расписании предприятия её фамилии уже не значилось. Молодой женщине предложили должность в ГИПРОХИМЕ (институт по проектированию заводов основной химической промышленности). Будучи его сотрудницей, ей теперь предстояло осуществлять авторский надзор по капитальному строительству на Уваровском химзаводе, вести проектную группу.

– Во всех цехах перебывала. Бывало, выйдешь из какого-нибудь, а кофточка на груди вся в мелких дырочках. Летом жарко, вот и забываешь ворот суконки запахнуть. А в цехе воздух до конца не очищается, капельки кислоты содержит. Она-то и портит одежду. Это единственное, что мне в моей работе не нравилось. А в остальном всё было интересно, всё замечательно. Я лазила по всем отметкам, на любую высоту. Проверяла качество сварных швов, устраняла нестыковки, выявляла брак. Однажды забралась по "стремяночке" на отметку 41 метр. Монтировали трубу аммофосного цеха, а одна царга (элемент конструкции) пришла к нам сколотая. Вот и полезла я проверять, как этот скол монтажники заделают.

– Выбросили бы эту царгу, другую поставили.

– Что Вы! Они очень дорогие, из особого металла, который в ракетостроении использовался.

Что такое нестыковки?

Этот вопрос задала я героине моей будущей статьи. Она пожала плечами:

– Обычное дело, когда проектировщики и строители за сотни километров друг от друга работают. ГИПРОХИМ далеко, спроектирует, а на деле оказывается… Как Вам объяснить… К примеру, фундамент под одно конкретное оборудование строится. А на завод совсем другая машина приходит, прежний фундамент для неё не годится. Тут уж моя обязанность всё перепроектировать. Причём быстро, чтобы простоя в работе не получилось. У строителей тоже план, им бездельничать никак нельзя. Частенько документацию домой брала. Вечером по хозяйству управлялась: семью-то никуда не денешь. А ночью садилась за работу, чтобы утром монтажникам новый чертёж вручить. Много мороки было на строительстве четвёртой очереди серной кислоты. Она – продолжение третьей. Одни конструкции уже работают, к ним должны строящиеся примыкать, и вот никак они между собой не стыкуются! Ну и с этим справились!

Помогай, Господи!

Гораздо труднее было исправить недоработку проектировщиков, когда возводилась выхлопная труба над отделением очистки газа. Людмила Ильинична объясняет:
– Представьте, стоит труба, по которой идёт газ. При этом выделяется конденсат: не простой, с кислотой. Эта кислота должна отходить по другой, специальной трубе. А она ни в каких проектах не значится! Вроде как решили цистерны подгонять, в них кислоту сразу сливать и вывозить. Но как это на практике сделать? Это же железную дорогу подводить надо. А кроме того, своих вагонов-цистерн у завода нет… В общем, отводная труба нужна! Понимаю это, да как её "прицепить" к объекту, не знаю. Переживала, ночи не спала. Бывало, что и скажу: "Господи, уж Ты бы мне помог…". Муж меня тогда выручил. Додумался эстакаду соорудить, чертежи сам сделал.

Кто виноват?

Бывали у Людмилы и неудачи. Из разряда тех, в которых и не понять, чья вина:

– Шла реконструкция станции "Обловка". Оборудовали мазутные ёмкости, а рельсы-то к ним не подвели. Ох, как на меня начальство кричало! Каким образом мазут подвозить?! А проект не ГИПРОХИМовский, промтранспортный. Там своя специфика, я в ней плохо разбираюсь. Но у начальства своя правда, может, и справедливая: должна была специалиста пригласить, и весь разговор. Пообещали на меня в Главк пожаловаться, но не жаловались. А под эту ошибку "выбили" для завода два мазутовоза.

Схалтурил – переделай!

– Ругаться приходилось, Людмила Ильинична?

– Приходилось, что скрывать. Со строителями. Особенно я за сваркой следила. Металлоконструкции следует проваривать очень тщательно. В цехах знаете какое оборудование? Иное так ходуном и ходит, ненадёжную площадку-фундамент мигом разнесёт. Помню, каркас одного из зданий монтировали. Рабочие из "Стальконструкции" швы сварные сделали некачественно. Я акт составила, пришлось им бесплатно всё переделывать. Сначала строители со мной ещё пытались спорить. Потом попыхтят-попыхтят, да и махнут рукой: с этой разговаривать бесполезно! Иногда обмануть пытались. Находились те, кто объём проведённых работ пробовал завысить. Докладывают: то-то и то-то сделано. И большущую процентовку мне показывают. А я на слово не верю, иду проверять. Посмотрю и смеюсь: "Где же вы столько гвоздей набили, если ещё и самой стенки под эти гвозди нет?".

Для ОКСа я стала родной

С особой теплотой моя собеседница вспоминает о своих коллегах из отдела капитального строительства:

– Я хоть и не значилась сотрудницей отдела, но ОКСовцы меня от себя не отрывали. Не чужой я для них была – своей. Субботники, праздники – всё вместе. Хороший был в ОКСе коллектив, дружный. Хотя люди в нём трудились различные и по возрасту, и по опыту работы. Людмилу Григорьевну Кузнецову взять, к примеру. Отличный, знающий специалист, а кроме того, наш идейный вдохновитель и организатор. А были девчата совсем молоденькие: чертежи ещё читать толком не умели. Но ведь это тоже не сразу приходит. Я сама в первые дни после окончания вуза, будучи конструктором, ошибки делала такие, что меня к цеховикам водили: вот кто, мол, виноват в том, что вы не то сделали.

Прошло много лет с того момента, как строился химический завод. Самого предприятия уже нет, а коллектив отдела капитального строительства до сих пор не распался. ОКСовцы по прежнему не теряют друг друга из вида, созваниваются, встречаются, поздравляют друг-друга с Днём строителя. И пишут письма в редакцию газеты с просьбой рассказать о трудовом пути кого-то из своих коллег…

Автор:Олеся Харламова