Лента новостей
Статья14 мая 2012, 17:33

Мой отец

О войне 1941-1945 годов много сказано и написано. Я лишь напомню, что все планы Гитлера захватить Москву – столицу нашей Родины с треском провалились. Покорить наш великий народ просто невозможно. Именно этот народ смог в кратчайшие сроки перестроить мирную жизнь на военный лад и грудью встать на защиту страны.
Мои родственники, как и миллионы советских людей, не оказались в стороне от борьбы с коварным врагом. Их ушло на фронт 16 человек. Среди погибших на полях сражений – мой отец Печенкин Иван Николаевич.
Как только объявили о начале войны, отец сразу же записался в ряды добровольцев. До войны он работал председателем колхоза «Красный сеятель», который позже вошел в состав колхоза «Победа», а затем был переименован в коллективное хозяйство «Родина».
Вся наша большая семья ждала от отца весточек с фронта, которые не очень часто, но все же приходили. Фронтовые письма тогда мы называли «треугольниками». Каждый приход почтальона был для нас праздником. Если пишет, значит, жив, - думали мы. Почитать и послушать письма отца приходили не только родственники, но и все наши соседи. Он был немногословен: писал, что жив и здоров, сухо сообщал о боевых подвигах сослуживцев, о том, как они погибают за каждую пядь родной земли, как верят в Победу.
Письма, как правило, читались вслух, мы радовались и плакали. Плакали потому, что из каждой семьи, из каждой деревни кто-то сражался на фронте. Треугольники зачитывались до дыр. Так постепенно, в ожиданиях и тревогах шло время. Война продолжалась, а вместе с ней продолжались муки и страдания людей.

Семи смертям не бывать…
…Как-то в конце 1942 года почтальон принес известие о гибели отца. О, Боже! Что пришлось пережить после этого. Все описать очень тяжело. Но время шло своим чередом, и повседневные заботы отдаляли от нас боль и страдания. Наша мама сильно изменилась: стала молчаливой и задумчивой, старалась избегать посторонних людей и даже соседей. Как будто ее подменили. Причина этого была понятна – она сильно любила отца. Незаметно наступила зима 1943 года. Я очень хорошо помню, как в один из январских морозных дней дверь нашей избы отворилась, и в дом зашел военный, до боли знакомый человек – это был…наш отец.
Может, я повторюсь, но пережили мы тогда неописуемое. Оказалось, что отца не убили, он был тяжело ранен и попал в Рыбинский военный госпиталь. После лечения его вновь направили к месту назначения на передовую. Его дорога лежала через станцию Мичуринск, а наше село, где мы тогда жили, находилось всего в нескольких километрах от этой станции. Отец такую возможность не упустил, заехал домой, не зная, что его похоронили. Гостил он всего одну ночь и рано утром его всей улицей проводили на фронт.
Он погиб в ночь с 26 на 27 августа 1943 года. На этот раз чуда не произошло. Похоронили его в братской могиле в селе Ново-Ямское Брянской области. Кроме похоронки нам прислали удостоверение отца, где он значился заместителем командира 3-го батальона 118-го Гвардейского стрелкового полка 37-й Гвардейской дивизии, две справки о ранении и 85 рублей денег.

Память
В марте 1968 года мою мать Печенкину Акулину Егоровну пригласили в мичуринский райвоенкомат, вручили ей посмертный орден Отечественной войны. Первым на могилу отца ездил мой брат Борис. Памятник со списком погибших находится прямо рядом с Ново-Ямской средней школой. В братской могиле похоронено 118 человек. Брата встретили, как дорогого гостя. Его приняли в почетные пионеры, и по такому случаю даже отменили занятия в школе. Борис передал мне слова благодарных школьников, которые поклялись помнить тех, кто отдал свою жизнь ради других, Ребята пообещали следить за памятником.
Приятно удивило, что у подножия мемориала находились цветы и венки, причем положены туда они были не специально ко дню приезда гостя. Приятно ощущать, как совершенно чужие люди с такой теплотой и заботой, глубоким душевным вниманием относятся к чужому горю, чтут память предков.
Автор:Николай Печенкин