На их детство обрушилась война. Тамбовчанка вспоминает, как вместе с семьёй бежала от немцев

Зинаиду Сухилину, в прошлом учителя иностранного языка, боевые действия и оккупация почти не коснулись. Великую Отечественную она помнит иначе - глазами повзрослевшего в одночасье восьмилетнего ребёнка, который видел разрушение своей страны. В самом начале войны Зинаиде и её родным пришлось бежать от немцев из Орловской области в Тамбовский район. Отца забрали на фронт. В 1944 году пришло извещение о том, что он пропал без вести. Двойняшек Зину и Лилю, воспитание которых легло на плечи мачехи, вскоре отправили в детский дом.

- Я помню начало войны. Был очень жаркий день, и мы купались с сестрой в реке. Нам по восемь лет. Вдруг видим, как все жители села собираются у военкомата. И раздаётся дикий и оглушительный вой сирен, все начали разбегаться. В рупор заговорили: «Война! Война! Война!», - рассказывает очевидец тех страшных событий.

В конце 30-х годов отец, женившись во второй раз, забрал Зинаиду и её сестру от бабушки к себе, в Орловскую область, в Русский брод. Здесь Василий Попов работал начальником районного земельного отдела. Когда началась война, ему было дано партийное задание - собрать весь скот района и перегнать в Саратовскую область. Он пообещал, что девочек и жену отвезут на узловую станцию в Верховье, а оттуда - под Тамбов, в село Большая Липовица. Ждали они долго, пока не стемнело, но никто за семьёй так и не приехал.

Всё лето Орёл и близлежащие районы немцы бомбили и обстреливали. Города превратились в руины. В село Русский брод бомбы долетали изредка. Но дети знали, что если падает боевой снаряд, то надо бежать не от него, а наоборот - навстречу, чтобы спастись.

- Конец августа. Продолжали жить в Орловской области. С сестрой заметили, как спускаются мотоциклы, за рулём которых - военные в коричневой форме. Это были немцы. В этот же момент мачеха схватила нас, и мы побежали. С собой ничего не удалось взять. К нам присоединились другие семьи, кто-то нас даже подвёз на лошадях до узловой станции. В Верховье стоял поезд с огромными открытыми платформами. Нам повезло: только мы поднялись - и буквально через минуту состав тронулся. Вдали я увидела подбитый танк. В пути нас обстреливали с самолётов, - вспоминает Зинаида Сухилина. - Мы смогли спрятаться под брезент, который был в вагоне.

Доехали до города Грязи, а оттуда с военнослужащими в Мичуринск. До Тамбова поезда уже не ходили. В Большую Липовицу пришлось добираться пешком. Прошли около 85 километров. Зинаида Васильевна вспоминает, как по-доброму относились к ним люди. Кто-то оставлял у себя переночевать, кто-то давал хлеб, молоко, картофель. Голодными не были. Добрались до Большой Липовицы к сентябрю.

Детдом

- В селе пошли в первый класс. Школьные кабинеты были старые и длинные. При школе в маленькой комнатушке жила наша учительница. Она, как и мы, тоже бежала от немцев. Помогали ей дровами. Такое указание было: сначала протапливали комнату педагога. Рюкзаков нет, их заменяли холщёвые сумки. У нас с сестрой сумка была одна на двоих. Жили все тогда очень бедно, детям даже обуться не во что было. А зимой мы не учились в школьных классах. Занятия проходили друг у друга дома - кто на печку сядет, кто на лавку или на пол, - продолжает рассказывать Зинаида Васильевна.

В 1944 году пришло извещение с фронта, что отец пропал без вести. Мачеха вышла замуж за пришедшего с войны раненого и переехала в Тамбов. Девочек определили в детский дом:

- Мы стали никому не нужны. Нас отправили сначала к дяде, а у него своих трое детей, да ещё нас двое. Он только пришёл с фронта с жуткой раной на лице. Понимаю его решение. Как в войну прокормить пятерых детей? Нас забрали в детдом. Здание детского дома и сейчас стоит в Тамбове - это школа, расположенная рядом с Покровской церковью.

В детском доме было очень холодно. Ночевали все вместе - по три или четыре ребёнка, сдвигая в ряд кровати. У детей существовало такое правило: в центре спали по очереди, потому что там было теплее. Накрывались фуфайками.

Через несколько месяцев, в декабре 1944 года, за сёстрами в детдом приехал дедушка и забрал к себе. В январе от отца пришло письмо, в котором он интересовался, где живёт его семья и были ли немцы в Большой Липовице?

- Отец был жив! Сколько же счастья и радости мы испытали. Написали ему письмо. Я почему-то попросила себе в подарок не конфеты, а зонт. Сейчас даже смешно, зачем мне он понадобился? Отец продолжал службу, и только в 1946 году смог нас забрать к себе в Белоруссию, в город Бобруйск, где располагалась его воинская часть, - добавляет Зинаида Сухилина.

По карточкам выдавали горстку вермишели и кусочек хлеба

Жили в Белоруссии втроём, отец вновь так и не женился. Учились чуть больше двух лет в школе, которую нельзя назвать ни белорусской, ни русской - на уроках отвечали на каком-то смешанном языке.
Рассказывает Зинаида Васильевна, что города и сёла были разрушены. Правда, сохранился нетронутым музей Лескова, она хорошо помнит вывеску. Семью расселили в большое одноэтажное здание, напоминающее барак. Неподалёку военнопленные немцы занимались строительством.

Шёл 1947 год. В стране была сильная засуха, которая Белоруссию не захватила, но жили здесь, как и все, - по продуктовым карточкам. Продукты выдавали только на один день. За ними ходили девочки. В маленькую детскую ладошку насыпали горстку вермишели и давали кусочек хлеба:

- Ходила за продуктами с плетёной авоськой. А немцы работали рядом с нашим домом. Когда подходила к ним ближе, прятала еду за спину. Пленные у меня просили хлеб. Я им ничего не могла отдать, и они кидали мне в спину землю и камни. Конвойный патруль их за это не наказывал. Солдаты понимали, что немцы сильно голодают.

Война и мир

Ещё в первый год войны немцы захватили Бобруйск. Бомбили военный госпиталь. Об этом событии напоминали оставшиеся огромные земляные валы:

- Это было двухэтажное кирпичное здание с бастионами. Рядом проходила длинная череда земляных валов. Сильный ветер выдувал землю и обнажал скелеты, волосы. Страшное зрелище. Это было спустя два года после окончания войны, но к тому времени убитых так и не перезахоронили.

Зинаида Васильевна вспоминает, что пленных немцев наши жители, несмотря на все те ужасы, что они творили, жалели. Когда их конвоем вели по городу, многие старались кинуть им кусочек хлеба.

- Пленных содержали в бывшем военном госпитале. Когда их проводили через липовую аллею, мы с другими детьми залазили на деревья и забрасывали их камнями. Что удивительно, жители давали им хлеб. Было в людях сочувствие. Но всё-таки война ожесточила многих нас, если мы, дети, так себя вели, - говорит Зинаида Васильевна.

В Бобруйске семья прожила недолго. Осенью 1949 года вернулись обратно в Большую Липовицу. Отца назначили директором МТС, а после реорганизации - председателем двух колхозов.

Зинаида Сухилина окончила факультет иностранного языка, отделение немецкого и французского. По направлению начинала работать в Столовской школе. Об этом времени у неё остались самые добрые воспоминания. Долго проработала педагогом в Беломестнодвойнёвской школе. Возглавляла женсовет при Беломестнодвойнёвском сельсовете. Там же занимала должность председателя совета ветеранов.

В 1983 году удостоилась чести представлять Тамбовскую область на Всесоюзном съезде идеологических работников села в Москве. Педагог выступала с трибуны, рассказывая о своей работе, о важной значимости агитатора.

Больше сорока лет Зинаида Васильевна была учителем иностранного языка. Душевная и светлая женщина сохранила необыкновенную любовь к профессии и жизни. Часто рассуждает о её смысле, призвании, своих наблюдениях и истинах, часто переходит в разговоре на свободный немецкий язык. Под рукой всегда несколько томиков научно-популярной литературы, которые она читает каждый день.