Лента новостей
Статья6 августа 2012, 12:13

В гости к Жан-Жаку Руссо, или В приюте великого философа

Тамбовскую область и Францию давно связывают давние культурные связи, которые с каждым годом становятся все теснее. Наша газета уже сообщала о недавнем визите французской делегации в Инжавинский район. И хотя ей не повезло с погодой, французы побывали и в райцентре, и в селе Паревка. Своими впечатлениями от увиденного здесь они поделились не только с корреспондентом районки, но и, конечно, с журналистами во Франции. А теперь редакция «Инжавинского вестника» имеет своего корреспондента во Франции. Предлагаем вашему вниманию его статью, написанную специально для нашей газеты. Как говорится, а как там, у них?

"МСЬЕ Парадокс”. Так называют одного из великих французских философов - Жан-Жака Руссо. Интересно, где и как он жил? Заинтересовалась этим и моя подруга Нина, которая приехала ко мне во Францию из Москвы. Повела ее знакомиться с городом Анси в, так называемый, Старый город. Завела в тихий дворик. Поставила перед неприметным небольшим памятником и сказала: ”Вот это - памятник Жан-Жаку Руссо. А напротив - дом мадам Варан. Когда волею судеб простолюдин Жан- Жак Руссо попал в Анси, чтобы привлечь внимание знатной особы, он не нашел ничего лучшего, как встать во дворе и запеть. Надо сказать, что ни ростом, ни статью юноша не отличался, а голос был хорош...”
“Волей судеб” стал католический священник, посоветовавший 17-летнему юноше поехать в Анси и предстать пред очи г-жи де Варан. “Певца” приметили, приодели, научили основам этикета, отправили учиться. Жан-Жак Руссо быстренько перешел из протестантов в католики (потом он совершит обратный переход), учебу не закончил, вернулся к благодетельнице. Она была на несколько лет старше подопечного, все источники утверждают, что дама не выдержала, соблазнила юного Жана. Мне кажется, что все было с точностью до наоборот - юный будущий философ отнюдь не отличался крепкими нравственными устоями.
Вообще о Жан-Жаке Руссо, поскольку мы все “учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь...” я знала лишь то, что он написал “Новую Элоизу” - сентиментализм, да из курса философии помнила что-то об “Общественном договоре”. Да, еще листала его “Исповедь” перед экзаменом в универе. Ну и то, что он относится к когорте великих французов.
- В Шамбери мы обязательно посетим домик Руссо, - пообещала я Нине.
Однако здесь, увы, мало кто мог показать, где он находится. Французы очаровательно улыбались, лезли в потылицу или чесали затылок (совсем, как мы) и говорили “Пардон, пардон...” Лишь благодаря настойчивости моего мужа Аляна, допросившего с пристрастием подвернувшегося под руку полицейского (фирменная ослепительная улыбка, почтительный наклон к собеседнику - полицейский оказался выше Аляна, хотя в нем метр девяносто), нам удалось узнать, где же находится поместье Шарметт.
Оставляем машину на стоянке, я вижу вдали чудесный белый дом, рядом с которым полыхает ярким «пламенем» какое-то дерево.
- Точно оно, поместье, - мне так этого хочется, уж больно живописен и мил домик.
-Ага, - смеется Алян. - А ничего, что это церковь?
- Зато посмотри вид на Шамбери какой отсюда!
В конце концов вылавливаем двух пожилых дам, совершающих романтическую прогулку по окрестностям кладбища, они с удовольствием показывают нам дорогу, которая уж точно приведет к поместью Шарметт. Продираемся через кусты, вот он - указатель на перекрестке. Мудрый Алян качает головой и говорит: ”Схожу-ка я за машиной, чтоб вас на обратном пути подхватить...” Как-то без энтузиазма отнесся он к нашему желанию всенепременно добраться до дома Руссо. Мы только потом поймем - почему.

ДОРОГА круто уходит вверх, мы бодро топаем первые пятьсот-шестьсот метров, наслаждаемся романтическим пейзажем, прямо сошедшим с полотен старых французов, потом начинаем пыхтеть, обливаться потом и ругать себя и Руссо. Наконец решаем, что дойдем до ближайшего поворота, а если не обнаружим и за ним домика, то пойдем обратно, иначе придется ползти вверх уже по-пластунски.
- Слушай, сфотографируй, как мы вверх ползем, - смеется Нина,- пусть народ знает, откуда философы вдохновение черпают! Но вот еще один указатель - мы у цели! Похоже, это что-то навроде сторожевого поста. А чуть поодаль дом, не впечатлящий ни видом, ни размером… Он, кстати, был арендован все той же госпожой де Варан. К тому времени она завела себе нового любовника, а Жан- Жак довольно быстро привык быть третьим. Тем более, что нашел утешение в окружающей природе - занимался сельским хозяйством, разводил цветы и пчел, сажал огород, много гулял по окрестным лесам. Кстати, в чем он был постоянен, так это в любви к природе. Ему ничего не стоило пешком пройти от Парижа до Шарметт, он спокойно ночевал в лесу, здесь он находил отдохновение от светской суеты и от лукавого, испорченного, как и он сам, мира.
“Просвещение вредно, и сама культура - ложь и преступление,” - писал он. Тем не менее Жан-Жак Руссо напишет роман, которым в течение почти двух веков будут зачитываться дамы, - “Новую Элоизу”. Жутко слезливую историю о любви, верности, смерти от любовных переживаний, положившую начало целому направлению в литературе - сентиментализму. Вообще очень сложно понять сегодня, чем жили люди в те времена. Мир был жесток, беспощаден, нищета, бедность, тяжелая работа - иначе не прожить и не прокормить семью, зато литература трепетна, музыка нежна, живопись сентиментальна - очаровательные пейзажи и пастушки. Дамы, падающие в обморок от излишней чувствительности, плачущие в порыве чувств кавалеры... Сам Руссо тоже поплакал из-за неверности ветренной Варан, но извлек урок.
Однако, пошли в домик. Меня умилил до глубины души старый колокольчик. Ужасно хотелось позвонить в него. Вдруг выйдет старый слуга? Берем билет, поднимаемся наверх. И поражаемся неуюту, серым некрашеным дощатым полам, бедности обстановки...Хотя на фотографиях все выглядит вполне пристойно, но, поверьте, нам стало как-то не по себе. Нина трогает матрас:
- Слушай, они спали на соломе! Ужасно жестко!
Камин, дрова, угли...Толстые старые обои на стенах, молельная комната... Спустя некоторое время мы с удовольствием выбираемся наружу, минуя музейных служащих.
-Да, - говорит подруга. - Как-то бедновато жил философ.
- Может поэтому и высказал мысль, что «страдание - содержание всей истории человечества».
Я устраиваюсь на лесенке поудобнее.
- Представляешь, он свою “Исповедь” пишет, обнажает душу перед людьми. Сам - эгоист до мозга костей, а провозглашет век чувства и чувственности. Да уж.
Мсье Парадокс восхищается Дидро, потом смертельно ругается с ним. Ссорится попутно с Вольтером - тот добивается, чтобы Руссо не пускали в Швейцарию. Опять же парадокс - до сих пор в Швейцарии государственное устройство почти точь в точь повторяет “Общественный договор” Руссо, форма правления - Федеративная парламентская республика, прямая демократия. Жан-Жак Руссо влюбляется в аристократок, но женится на служанке гостиницы Терезе Лавассер, грубой, неотесанной, не сумевшей даже научиться читать.

ОН искренне презирает ее родителей да и ее саму, но спустя двадцать лет венчается с ней. А она ухаживает за ним во время его болезней, верна и преданна ему, несмотря на все его походы налево. Время от времени Руссо кидает тех, кто искренне ему помогает, французская публика от обожания знаменитого философа приходит к ненависти и негодованию. Любимый прием в философии и литературе у Руссо - парадокс. И вся жизнь - парадокс. Руссо учит, как нужно воспитывать детей, что такое добродетель, своих же пятерых детей отдает в воспитательные дома. Оправдание - “я не хочу, чтобы они выросли такими же искателями приключений, как я”. Поэтому думаю, что потомки Руссо, если они еще есть, даже не подозревают о своем великом и несчастном предке. Под конец жизни он становится безумно подозрительным, желчным, невыносимым. Но тем не менее влюбляется в юную аристократку, и тем самым отвращает от себя последних друзей...
Честно говоря, мы уходим от домика Руссо с каким-то облегчением. Бросаем последний взгляд на невеселый приют философа, идем к дороге, где, о счастье, нас встречает вполне понятный и веселый Алян. На машине. Тайно подозреваю, что он почувствовал, какое впечатление произведет на нас домик Руссо.
Несколько долгих минут мы молчим. Перевариваем увиденное и услышанное, а затем наше настроение снова становится прежним, жизнерадостным, как и в большинстве достопримечательных мест Франции.

Автор:Людмила ЛЕКАРПЕНТЬЕ