Свято-Троицкий собор. Трудный путь возрождения

В документальном фонде Моршанского историко-художественного музея хранится внешне ничем не примечательная папка, содержащая в себе грандиозную переписку по возрождению Свято-Троицкого собора Прасковьи Васильевны Кобзевой, директора Моршанского музея.

Одних только писем от члена ревизионной комиссии Общества охраны памятников истории и культуры А.И. Захарова к П. В.Кобзевой за 1967-1972 годы – 24. Есть письма профессора В.И. Пилявского, копии документов, направляемых энтузиастами, бьющимися за возрождение собора, в различные инстанции, вплоть до первых лиц государства, всё то, что показывает, сколько труда, сил в эту борьбу вложено.

Позволю себе небольшое отступление для знакомства с Прасковьей Васильевной Кобзевой. Родилась она в июле 1906 года в большой крестьянской семье в селе Сосновка Тамбовской области. Закончила в 1925 году школу (девятилетку) имени «Парижской коммуны» в Моршанске, прошла педагогическую практику в Сосновской средней школе и стала работать учителем начальной школы в с. Грязное и с. Троицкие Росляи Сосновского района. Через пять лет Прасковья, став старше, учит взрослых в школе рабочей молодёжи с. Вирятино, принимает активное участие в ликвидации неграмотности среди населения, в мобилизации средств на культурное строительство.
В 1933 году Прасковья Васильевна, заболев туберкулёзом, вынуждена оставить работу в школе и перебраться из Сосновки в Моршанск, так как ей требуется постоянное лечение лёгких. Здесь, подлечившись, П.В. Кобзева решает остаться жить и приходит работать в Моршанский краеведческий музей. Она быстро схватывает суть, учится у Петра Петровича Иванова, ответственно выполняет его поручения и быстро продвигается, как сейчас бы сказали, по карьерной лестнице. Придя в музей экскурсоводом, она через год с небольшим уже научный сотрудник отдела истории края, а через два – заведующий отделом. В сентябре 1942 года, когда стало ясно, что Пётр Петрович Иванов (директор музея) неизлечимо болен, Прасковье Кобзевой приходится взять на себя ответственность за хранение драгметаллов и художественных ценностей. Вскоре её назначают директором музея. За самоотверженный труд в 1965 году П.В. Кобзевой присвоено звание «Заслуженный работник культуры РСФСР», а в 1969 году музей по значимости и содержанию работы причислен к правам областных музеев.
Теперь, когда мы немного знаем биографию Прасковьи Васильевны, понятно, что такой человек в стороне от проблемы стоять не будет. Будучи депутатом городского Совета, делегатом различного уровня съездов и конференций, членом Общества охраны памятников, она немало трудов приложила, чтобы доказать: собор нужен - нужен городу, людям.
Напомню, Моршанский Свято-Троицкий собор – монументальное сооружение, памятник русской классики XIX века, построен на месте первоначальной пристани на р. Цна на средства жителей города и сёл уезда. Строительство началось в 1836 году. Освящён собор через 21 год от начала строительства, в 1857 году.
В 1930 году Моршанский Свято-Троицкий собор был национализирован, а в 1937 году закрыт. Разрушение храма началось многим ранее, с конфискации церковных ценностей, и отнюдь не в музей, как пытаются преподнести некоторые «краеведы», - П.П. Иванов никогда не позволил бы себе и сотрудникам столь вольное обращение с предметами большой исторической и культурной ценности. По свидетельствам очевидцев, в это время ради нескольких граммов золота был сожжён весь соборный иконостас. В 1939 году демонтированы (попросту сброшены) четыре малых купола. И сразу же были выбиты оконные стёкла, изуродована плитка пола, похищена богослужебная утварь, чтобы уж наверняка не возобновились службы.

После прекращения богослужений, пока светские власти рассматривают различные проекты использования величественного здания, в храме был устроен склад тары. Самым популярным стал проект переоборудования собора в театр, о чём сообщила газета «Большевик» в июле 1939 года.
26 октября 1946 года группой верующих в количестве 34 человек городским властям подано заявление, в котором моршанцы просят открыть Троицкий собор. На заседании исполкома горсовета группе верующих было отказано, а здание предоставлено в аренду Моршанской суконной фабрике для складирования шерсти. Со сложившимся положением вещей активно боролся Николай Михайлович Ивлиев, но, к сожалению, его борьба не увенчалась успехом.
В 1948 году здание было принято на учёт как архитектурный и исторический памятник республиканского значения, но вскоре храм лишился статуса памятника архитектуры, а соответственно - и охраны государством. Были окончательно уничтожены конструкции всех малых куполов. Прошло несколько лет, и собор оказался в аварийном состоянии, что отражено в Актах 1950, 1967, 1969 годов и др.
Арендатора, на тот момент им являлся горпищекомбинат, не волнуют собирающиеся между основаниями малых и большого куполов осадковые воды, даже угроза разрушения не пугает. В это время к борьбе за возрождение Троицкого собора подключается Алексей Ионович Захаров. Будучи из зажиточных крестьян псковской деревни Самолвы, сосланных на Кольский полуостров, он прожил на поселении более 20 лет. Получив свободу передвижения и выйдя на пенсию, Алексей Ионович перебирается в Тамбов. В марте 1967 года Захаров обратился с претензией к председателю Тамбовского отделения Общества охраны памятников истории и культуры А.П. Иванову, который сослался на нехватку специалистов и пригласил Захарова в помощники. В 1968 году Алексей Ионович, вступив в Общество охраны памятников истории и культуры, становится членом ревизионной комиссии на общественных началах, зачисляется внештатным инспектором по охране памятников.

В 1967 году комиссия установила, что амортизационный фонд на здание в Моршанском исполкоме отсутствует. За 37 лет, что собор находился в национализированном состоянии и сдавался в аренду, таковой фонд должен был составить 386 тыс. руб., чего вполне хватило бы на текущий ремонт и содержание. Когда ревизор А.И. Захаров собрал воедино всю картину происходящего с собором, он был поражён:
«По долгу службы мне много раз приходилось бывать в гор. Моршанске (должность моя - строитель – гл. бухгалтер – ревизор). У этого здания чуда архитектурной мысли, я спокойно пройти не мог как строитель и как государственный контролёр, к тому же на углу этого здания висит и по сегодня мемориальная доска с надписью «Управление по делам архитектуры при Совете Министров РСФСР. Памятник архитектуры охраняется государством. Повреждение карается по закону». Поэтому трудно понять, почему так равнодушно смотрит Моршанский исполком на гибель национального богатства и неужели так можно компрометировать наши советские законы по охране памятников истории?».
За несколько лет от общественности в адрес властей поступали разные предложения по спасению здания. Главное, нужно было вырвать его из цепких, но не заботливых рук арендаторов. На этой стадии Алексей Ионович привлекает к сотрудничеству П.В. Кобзеву, директора Моршанского краеведческого музея.

В это же время доктор архитектуры, профессор ЛИСИ В.И. Пилявский пишет секретарю Тамбовского облисполкома, начальнику Государственной инспекции по охране памятников истории и культуры Министерства культуры РФ, в Моршанский краеведческий музей Прасковье Васильевне Кобзевой:
«…Моршанск оказался на грани утраты ценного произведения архитектуры, которое... имеет и значительную материальную ценность. Оно должно было бы получить современную жизнь в интересах культурного воспитания жителей».
Доктор архитектуры просит, требует, настаивает, добивается во всех инстанциях присвоения собору статуса памятника вновь, и во всех его благородных начинаниях с ним заодно верные соратники А.И. Захаров, П.В. Кобзева, а, возможно, и другие, не известные широкому кругу, сподвижники. Из личной переписки А.И. Захарова с П.В. Кобзевой:
«Грозы, как видно, прошли, тучи рассеялись, проглянуло солнышко, и я получил приятные вести. Министерство культуры РСФСР направило 27/4-1970 г. акт комиссии по обследованию здания собора Тамбовскому обл. Исполкому. Просит рассмотреть предложения, изложенные в этом акте и сообщить решение 11/5 -1970 г. Тамбовский обл. Исполком:
1. Просит Министерство РСФСР включить в списки памятников республиканского значения, подлежащих государственной охране, бывший собор в гор. Моршанске.
2. Просит Центральный совет Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры выделить на 1971 г. средства для проведения первоочередных ремонтно-восстановительных работ в сумме 52 тыс. рублей.
...Прасковья Васильевна, вложите, пожалуйста, это письмо в мою папку по Троицкому собору, пускай потомки узнают о нашей мечте, которая сбудется ли!».
Прасковья Васильевна, скрупулёзно собирая в особую папку все материалы по борьбе за собор, в свою очередь доводит до сведения соратников новости местного уровня, напрямую связанные с храмом. За годы переписки и антибюрократических баталий люди, делающие сообща общее благое дело, подружились, стали почти родными. Опуская личные подробности, вновь цитирую письмо А.И.Захарова.:
«Многоуважаемая Прасковья Васильевна!!! Вчера был радостный день, получил письмо от А.С. Шолохова, в котором он сообщает привет от Кривоноса А.А. и просил передать, что Троицкий собор принят на Гос. охрану - как памятник архитектуры республиканского значения с выделением средств на реставрацию, как от министерства культуры, так и от Центрального совета по охране памятников на 1971 год… Лёд как будто тронулся».
На самом деле лёд тронулся, когда к делу подключился председатель Совета Министров СССР Алексей Николаевич Косыгин. Конечно же, впереди было ещё много дел, предстояло решить множество задач и осилить массу проблем, впереди ещё было испытание огнём – пожар 1987 года, но самый тяжёлый воз уже был сдвинут с места. Стало ясно: храму - быть!


В 1989-1990 гг. Троицкий собор передан Русской Православной Церкви. Трудами и молитвами архиепископа Тамбовского и Мичуринского Евгения, стараниями Л.Н. Фролова и многих других людей собор удалось возродить. Есть в этом благом деле и вклад неугомонного ревизора Александра Захарова, и профессора Пилявского, и директора Моршанского музея, заслуженного работника культуры РСФСР Прасковьи Кобзевой. Сегодня имена скромных сподвижников не на слуху, но наши музейные документы позволяют восстановить ход событий, а вместе с тем и справедливость, дают основание считать, что первую победу одержали всё-таки они – неравнодушные, честные, дальновидные люди.