Про
Он в воздухе – тот юный дух цветенья,
тот самый – от живой коры в лесах,
от ранней почки, тихого растенья,
от певчих птиц и следа колеса.
Деревья снова через снежный гребень,
как волос свой, вытягивают тень.
Осталось столько перьев в синем небе
от меховой зимы – и мягче день.
Ручьи блестят, как брошенные лески,
и солнце в лужах – сколько ни уди.
Проталины, просветы и протрески…
Всё про весну. Здесь все её пути.
***
Круги расходятся по глади,
и воздух от коры тяжёл.
Затянут лес густой прохладой –
и полон, и опустошён.
Ещё поленья греют руки,
а там, где уголь чёрным стал,
теплом последним дышат струйки,
как дух забытого костра.
И сердце выстучит усталость,
когда лежит такой покой –
земля, что в дымке затерялась,
объятая тугой рекой,
камышья песня у причала,
и первая от капель дрожь.
Начни искать себя сначала,
но этого в себе не трожь.
Затянет дождь ночную службу,
и вымолит прощенье лес.
Под крышей деревянной слушай –
какой ты безмятежный весь.
***
В разливе дом В разливе – дом. Осунулся старушкой,
Труба погнулась. Крыша разошлась.
Под окнами отстала краска стружкой.
Хозяйка вышла, и звезда зажглась.
А за калиткой снег остался талый,
и, хмуря без того волнистый лоб,
она лопатой снеговой ломала
такой чудесный голубой сугроб.
Как тихо тают снежные избытки,
они отплачут, отзвенят за всех.
И будет помнить старая калитка,
как к ней прижался тот последний снег.
***
Пейзаж из детства – кроток и не бросок.
Закрой глаза – и память повторит
бесценный и единственный набросок,
что выросшее сердце бередит.
Река бежит за мост и видит берег,
где лес живёт. Он – голубых кровей.
В густом тумане горизонт забелен,
едва приметны маковки церквей.
А в сумерках меж дрёмою и явью
сотрётся грань, и свет пойдёт ко дну.
Закрой глаза – и речка вздрогнет рябью,
вытягивая в полный рост луну.
***
Не повторится
Нет – никогда не повторится,
и память для того дана –
открыть забытую страницу,
скрипучий створ того окна,
где ставня правая короче,
услышать – как дышал бы я,
и как кузнечики стрекочут,
и лязг тяжёлого белья.
Туда – во двор с большим сараем,
где есть скамейка в глубине,
и сколько бы ни затирали –
на облупившейся стене
осталось: «Лёша + Алёна»,
где на площадке – ребятня,
и привидением на клёне
ветшает чья-то простыня.
***
Зима дошла, дошла до дна –
растаял снег за топкой лыжей,
под ним, должно быть, та весна,
что мальчик, наступая, слышит.
Опали снежные бока,
и вот она – тропинка к двери –
туда, до снятого крючка,
где дружат чудища и феи.
Мир – это сказочный сарай,
там спят волшебные предметы,
углы поют, и есть гора,
что разлетается от ветра.
А дом – в саду, укрыт сосной –
он птичьего лесного роста.
Дед смастерил его весной,
и к внуку прилетает в гости.
