Как только я закрываю глаза - по волнам своей памяти возвращаюсь в детство и неизменно оказываюсь в нашем дворе возле старой ветлы. Дерево росло здесь всегда, и я помню его с рождения. Она как талисман нашего рода стоит во дворе и приглядывает за всем происходящим под её кроной. Шумом своих узких глянцевитых листьев или одобряет, или бранит, а может, предупреждает о чём-то, чего не следует делать. Кажется, пока она есть – все будет хорошо, какие бы невероятные события не потрясали наши семейные устои. Ветла очень красива даже в своей старости. Такая красивая старость бывает только у достойного человека. Увядание не безобразит её, а делает благородными черты.
Она стоит в самом центре двора. Ствол её как будто завит вокруг себя самой. В непогодье она скрипит и стонет, роняя мелкие веточки, листья, а рассвет встречает вновь, расправив свои мощные ветви. По толщине её ствол могут обхватить три человека. Кора на ней изрыта такими глубокими морщинами, что в них находят прибежище маленькие птички. Крона уже изрядно поредела, а верхушку молнией разбило на две части. Старые огромные ветви пришлось спилить из соображений безопасности – дерево рыхлое и может упасть на крышу. Но из оставшихся веток каждый год вырастают новые побеги, и ветла вновь встречает свою очередную весну, усыпанная золотистыми, пахнущими мёдом сережками. Весь период цветения во дворе стоит пчелиный гул. Это запах распустившихся серёжек привлекает сюда пчёл с окрестных пасек.
Когда я смотрю на это родовое дерево, мне всегда думается: «Сколько же оно помнит?». Вот уже четвёртое поколение собирается летом за столом под её старыми ветвями. История её начиналась в тридцатые годы прошлого столетия, когда большой семье Сучковых нарезали наделы. В семье было два сына – Фёдор, мой дед, и Гавриил. Они поделили общее поместье на три части, а колья поставили как межевые столбы на границах этих наделов. Ветла пустила корни и прижилась. Другие колья тоже укоренились, но почему-то нашей ветле повезло больше. Она не была выкорчёвана позже, а оказалась уместной прямо возле крыльца. Я помню старый бабушкин дом с большим «стеклянным» камнем у порога. Так называли плоский кварцевый камень.
Ветла росла и радовала нас своей тенью. Рядом с ней строили качели, используя её ствол как одну из опор. Крона распадалась на крупные ветви. В ней было много удобных ответвлений. В старых выкрошившихся ветках мы – дети устраивали дупла и схроны. Ветви её были пологими, поэтому прятаться было очень удобно.
Ветла была всегда красива - зимой, когда покрывалась инеем, казалась сказочной пришелицей. Весной, усыпанная медовыми серёжками, которые после ветра устлали двор, а пчелы гудели, собирая пыльцу. Осенью она осыпала крыши и двор золотом листьев. Не раз её расщепляла гроза, отпиливали старые ветви, но она прорастала новыми побегами. Под её кроной прошла жизнь нашей бабушки Матрёны, вырастившей 8 внуков. Моей мамы – учителя начальных классов Софьи Фёдоровны Роговой (Сучковой) и отца Михаила Степановича – добрейшей души человека. Под этим деревом прошло детство моё и моих братьев. К бабушке привозили моих двоюродных сестёр, и мы любили забираться летом на ветлу, а зимой на русскую печку в бабушкином доме, греться после катания с горки. Позже переехали с родителями ещё внуки – мои двоюродные братья. Вся эта дружная компания по целому лету носились по двору, пряталась в ветвях, каталась на качелях, ездила на речку на велосипедах.
Вся жизнь текла вокруг этого старого дерева. Росли дети, внуки. У внуков народились свои дети. А ветла всё шумит. Она провожала в последний путь старшее поколение - бабушку и родителей, роняя с грустью серёжки на песчаную дорогу. Старая ветла была свидетелем и радостных событий - свадьбы моего старшего брата. Праздничный стол был накрыт во дворе знойным августовским днём. Именно под кроны ветлы принесли из роддома нынешнюю хозяйку большого дома под ветлой. Её колясочка стояла во дворе жаркими июльскими днями, и «бабушка» ветла баюкала её шорохом своих листьев.
Моё личное ощущение счастья - это когда я приехала домой после многих лет поисков своего пути в жизни, метаний и ошибок - и получила сообщение, что я принята в медицинский институт. Я вспоминаю свой полёт на качелях под ветлой, развевающийся голубой халат и невероятное ощущение счастья, что сбылась моя мечта. А напротив меня на крылечке летней кухни стояли мама и старший брат и гордились мной. Этот полёт на качелях под старой ветлой был совершён сорок лет назад. Моя медицинская карьера уже подходит к логическому завершению, а ветла всё шумит. С приходом весны у неё прибавится забот. Под свою крону дереву предстоит принять представителя пятого поколения нашего семейства, недавно появившегося на свет.
90 лет - это хороший срок жизни, даже для дерева. Много повидала ветла, много перетерпела и много знает и хранит тайн. И я уверена, пока она стоит – всё будет хорошо!
